Завис над нами могучий корабль, и не было видно вершины его борта. Всецветы радостно ликуя, прыгали от восторга. Джанило был насторожен. Мне вдруг послышалось, как с борта стекает вода, наш корабль взмыл над покровами океана, приближая нас к небесам, где находилась верхняя палуба парящего судна. Тогда я вдруг почувствовал небывалую легкость, будто я воспаряю, и ноги мои отрываются от палубы, вознося меня к солнцу.
Мы поднимались всё выше, пролетая мимо закрытых, круглых пушечных окон, аккуратно вырезанных в борту того корабля. Джанило держал в руках мушкеты, приготовившись стрелять. Океан отдалялся от нас, а небо становилось к нам ближе.
Поравнявшись палубными оградами, мы встретились лицом с их членами экипажа. Это были здоровенные медведи! Медведи! Державшие в руках мушкеты и ружья, а у некоторых из них на плечах были пушки, и все они целились в нас. Я бы удивился сильнее, если бы я не знал о говорящих обезьянах, то есть Всецветах, но в тот момент я был готов спрыгнуть с корабля. В отличие от Джанило, который был тверд и непоколебим.
Из-за лохматой лапы одного из медведей, показался совсем маленький Всецвет, детеныш, а следом за ним ещё несколько. Всецветы на нашем борту отреагировали, увидев своих близких. В их глазах была, и радость и печаль. Но никто их них не перепрыгнул на борт, где стояли медведи. Видимо они оказались верны Джанило, который им так помог.
Я видел, как он смотрел, сострадая, он тихо произнёс, чтобы они убирались прочь с его корабля. Сперва Всецветы переглянулись, а затем, закрыв лапой левый глаз, тем самым проявив уважение ему, начали перепрыгивать на борт корабля. Некоторые подходили к Джанило совсем близко, чтобы прямо перед ним, закрыть себе левый глаз.
Вскоре, на нашей палубе остались лишь мы с Джанило. Он продолжал целиться в медведей, которые, не опуская оружия, целились в него. Между нами висела тишина, которую спустя пару минут прервал странный мужчина, подошедший к их палубной ограде.
Меня смутили его черные глаза, с ярко зелеными зрачками. Он улыбнулся нам, махнув рукой. Джанило предупредил его, если тот ступит на борт «Виктории», то он прострелит ему голову. Мужчина был заинтригован, но ничуть не испугался, ещё бы, ведь за его спиной стоят сотни медведей, в руках у которых ружья, мушкеты и пушки, чего бы вдруг ему боятся. Едва нога того мужчины коснулась нашей палубы, раздался выстрел. Пуля зависла прямо у горбатого носа того мужчины, даже не коснувшись его. Пуля, вращаясь весела в воздухе. За спиной того мужчина раздались сотни оглушительных залпов. Я от испуга закрыл лицо руками. Сердце мое едва ли продолжало биться. Когда открыв глаза, я поднял голову, то увидел перед собой сотни парящих в воздухе пуль и даже несколько пушечных ядер.
Джанило был тверд, не уводя сурового взгляда, продолжал смотреть в зеленые глаза того улыбающегося мужчины. Я же был смущен, висящими над нами картечью и ядрами, которые в любой момент могли на нас обрушиться, хоть неведомая сила и сдерживала их.
Всецветы вдруг начали перебираться обратно на наш корабль, все они окружили нас, взявшись за руки, будто стараясь уберечь нас от нависшей угрозы. Джанило опустил оба мушкета, следом осыпались все пули и ядра, прямо у наших ног. Он повторил слова, сказанные ранее, чтобы Всецветы убирались с его корабля, а сам отправился в трюм. Всецветы внемли его просьбе, и начали перебираться. Я ушел вслед за Джанило.
