Туннели разные по длине, иной раз пугали протяженностью и темнотой. Раскопанные смелыми пацанами только ими и посещались. Остальные пугались заползать глубоко, ожидая обвала.
Короткие в длину, не более метра-полтора, никого не страшили. К ним выстраивались очереди, чтобы проползти на противоположный край и отметить криком победу над страхом.
Диснейленд для бедных поразил двор. Особенно родителей, наблюдавшихся за командной игрой детей, ранее от летней тоски бьющими друг друга предметами разной длины и твердости почем зря.
«Муравейник» (так нарекли постройку) также заставил позабыть бои на самодельных алюминиевых рогатках, от выстрелов из которых у взрослых наступала умеренная изжога, когда приходилось обрабатывать йодом рассеченную молодую плоть.
В целях сохранения построек от настроенного критиковать хулиганья и тупо крушить юнцы организовали дежурные бригады. Перед ними ставилась задача категорически не пускать посторонних во двор. Родители, потрясенные масштабностью и трудоемкостью построек, поддержали их настрой. Во дворе каждую ночь дежурил один взрослый папа и двое детей. Доброжелательными семьями были выделены три раскладушки для дежуривших и тумба.
Тёплыми летними ночами, слушая храп успевшего перехватить чекушку папы, дети обычно осуществляли обход с фонариком. Не напрасно. Несколько попыток посягательств предпринималось, но не хулиганьем. За песком наведывались с лопатами и ведрами мародёры, разумно предположившие, что песок сгодится в хозяйстве. Дети, услышав посторонний шум, будили папу ударами палки по пожертвованной алюминиевой кастрюле, стояло запрыгать выдаваемому фонариком лучу. Охрана пугала их. Ночные воры ретировались, позорно скрипя ведрами. Тем подтверждали факт нарушения границы и целесообразность продолжать дежурства. Спустя неделю округа бросила попытки обогатиться песком по СССРски брошенным на коммунистические задворки.
В противодействии попыткам "отсыпать" песка двор укрепился в дружбе. Несмотря на пришедшее затишье, жители не верили в то, что поползновения закончились. Пройти незаметно по двору было невозможно и ночью, и днем. Настолько высоко дорожили Муравейником. Постройка пряталась в Индустриальном районе во внутреннем дворике за спинами жилых домов на улице Шимановского номер 10 и 12, на улице Радищева номер 16 и на улице Краснореченская номер 209.
Тем не менее, во дворе появились первые недовольные: работник НИИ, медсестра и военный. Они, в разное время, неоднократно были встречены охраной поздно ночью. Каждый из них основательно выбивался из общего распорядка и поведения. Работник НИИ был стабильно пьян. Медсестра использовала яркую косметику, часто похотливо размазанную по лицу. Военный тащил в пакете полезное и редкое: от изысканных продуктов питания до модной одежды.
Ушло умные выводили явное: работник НИИ – алкоголик, медсестра – проститутка, военный – вор. Те – отвергли обвинения и попросили не лесть к ним в душу. Порешили на том, что двор их не трогает. Выбивающие из графика простого рабочего человека – не препятствуют дежурствам двора.
Уговоры Игоря отпустить на дежурство увенчались успехом. В обычный вечер мама вручила ему завернутые в бумагу от колбасы два бутерброда и термос со сладким чёрным чаем. Подмигнула и выставила за порог. Во дворе его ждал чужой папа Витя и его дочка, подружка Игоря, веснушчатая рыженькая Ксюша.
