Жажда подлинности: Как идеи Симоны де Бовуар помогают стать собой - страница 15

По де Бовуар, миф о вечной женственности разрушает взаимоотношения между полами, так как мужчины хотят видеть в женщине Другого. Они пытаются свести фактичность, согласно которой женщины всегда вторые, а мужчины первые, до уровня порабощения. Однако укротить женскую трансценденцию целиком и полностью не удается, и это раздражает мужчин, которые хотели бы контролировать женщин{39}. Конфликт порождают посягательства на то, что мужчинам не принадлежит, – женскую свободу. Подобными заблуждениями в какой-то мере объясняется, почему мужчины так одержимы идеей контроля над женским телом и так жаждут заставить женщин замолчать.

За то, что она бросила вызов мифам вроде идеала вечной женственности и не пожелала им соответствовать, Симоне де Бовуар пришлось расплачиваться. После выхода «Второго пола» на сорокаоднолетнюю писательницу обрушилась лавина похвал и ненависти. Де Бовуар открыто рассказывала о женском опыте, подробно рассуждая, среди прочего, на такие табуированные темы, как менструация, половое созревание, секс и угнетение женщин.

Одни читатели горячо восхищались ее искренностью и храбростью. Вторых шокировало обнародование такого количества интимных подробностей, касающихся женского тела. Третьи критиковали де Бовуар за то, что она недостаточно осветила разнообразие женского опыта – в частности, обошла вниманием темнокожих. По словам самой де Бовуар, недовольные, особенно мужчины, не стеснялись в выражениях, осыпая ее колкостями и бранью, и не жалели желчи: «Неудовлетворенная, холодная, ненормальная, пережившая сотню абортов, нимфоманка, лесбиянка – я была всем, и даже родившей вне брака. Предлагали вылечить меня от фригидности и утолить мои вампирские аппетиты»{40}.

Философ Альбер Камю, лауреат Нобелевской премии по литературе 1957 года и в прошлом друг де Бовуар, утверждал, что она «выставила на посмешище французского самца»{41}. Кто-то называл ее произведение порнографией. Вспоминая в более поздних мемуарах о реакции на «Второй пол», де Бовуар отмечала разгул двойных стандартов: для мужчины обсуждать женское тело нормально, а женщину за то же самое заклеймят как развратницу. «Можно было подумать, что ни Фрейда, ни психоанализа не существовало. Какая демонстрация общего цинизма под предлогом бичевания моего!» – писала она{42}.

«Второй пол» явно задел мужчин за живое и извлек на свет множество комплексов: а что, если их превосходство над женщинами незаслуженно; а вдруг они не так хороши в постели, как надеялись; неужели женщины способны получать сексуальное удовлетворение и без них? Некоторые боялись, что книга поможет женщинам осознать: им вовсе не обязательно терпеть недостойное поведение мужчин.

В неоконченном комментарии 1957 года Лоррейн Хэнсберри вспоминала противоречивую реакцию на «Второй пол» в Соединенных Штатах. По ее свидетельству, американцы восприняли книгу серьезнее, чем американки. Мужчины, поддерживающие идею равноправия, ею восхищались. Некоторые из них, даже не соглашаясь с де Бовуар, отнеслись с достаточным уважением к ее труду, признавая «его колоссальный вес и несомненную гениальность», как писала Хэнсберри. Нашла книга преданных поклонниц и среди женщин. Одна знакомая Лоррейн Хэнсберри, актриса и драматург, к ужасу режиссера-мужчины, читала «Второй пол» вслух своим коллегам, «просвещая» их между выходами на сцену. Иные читательницы штудировали книгу с карандашом, видя на ее страницах свое «освобождение» и призывы к «égalité, fraternité, liberté – pour tout le monde!»