Компании мужчин, встречающиеся у меня на пути, уступали мне дорогу к холстам. Один из таких джентльменов даже подошел ко мне и поинтересовался, кто я такая.
— Добрый вечер, милая леди, — улыбчивый мужчина лет сорока со статусной манерой обратился ко мне, приветствуя.
В его руке был бокал с шампанским, а другой он уже нагло обвил меня за талию и сделал вил, будто его заинтересовала не я, а картина. Ну-ну. Я демонстративно отцепила его лапу от своей поясницы и отошла минимум метра на два, обозначая дистанцию. Если я одному товарищу поддалась в клубе, это вовсе не означало, что я легкодоступная.
— Добрый, — коротко ответила я.
— Вы одна? Позвольте мне составить вам компанию, — обольстительная ухмылка пошла в ход. Мужчина, сверкая лукавым взглядом, намекающий вовсе не на простой разговор двух людей, а на что-то близкое.
— Нет. Я не одна, — оборвала его фантазии, и мужчина щелкнул языком.
А когда я обратила внимание на его правую руку, то заметила обручальное кольцо. Вот меня злость взяла, думала, на месте разорусь на очередного подонка. Да что ж это такое?! Почему я притягивала к себе исключительно женатых мужчин? Виталик явно проклял меня. И стоило мне подумать о виновнике торжества, как мой бывший материализовался в обнимку с Любашенькой. Естественно, мужчине-изменщику повезло, иначе…
— Ах! Ритка-Маргаритка! — воскликнул Виталик, искажая мое имя. Я напряглась, сжав кулак свободной руки, а другой было занятие в виде клатча. — Какая встреча, детка! — вальяжно подплывая ко мне, бывший расцеловал меня в обе щеки, сшибая весь мой норов, и снова притянул к себе нынешнюю пассию. Любашенька ехидно стрельнула в меня взглядом, а сама чуть ли не повесилась на Виталия, показывая, чей он теперь. Тю… ну и флаг им в руки.
— Спасибо за приглашение, — сухо сказала я, поглядывая на все еще стоявшего рядом с нами мужчину. Он внимал каждое слово нашего диалога.
— Оу, я вас еще не познакомил. Это Маргарита Соболева – моя бывшая девушка и муза творений, — как грубо… блядь! Я же мысленно устраивала атомный взрыв этой чертовой галерее ни о чем.
— Да, — протянул джентльмен-изменщик, заценив меня под другим углом, а затем выдал: — муза была слишком непосильной. Такой цветок, разукрашенный в алых красках, должен благоухать в других… более властных руках, Виталий. Не обижайся, но тигриц надо держать в клетках, а не на воле, — заумную речь толкнул, придурок.
Я фыркнула, и, не сдержав язык за зубами:
— А таких бесчувственных мужланов с блудливым членом в брюках надо вышвыривать из жизни нормальных женщин, — процедила колкость в адрес гостя Виталия. Мой бывший побледнел, а Любашенька закатилась в истерическом хохоте. Блядь, клоунада, она и на севере таковой останется. Стрельнув обозленным, ненавидящим взглядом Виталика, я ничуть не сожалела о сказанном. Как бы его это тоже касалось.
— Грубиянка, — фыркнул джентельмен-обломщик, затем развернулся на пятках и вернулся в компанию таких же идиотов.
— Вот поэтому мы с тобой не сошлись характерами, детка, — снисходительно брякнул Виталик.
— Зачем позвал? — в лоб задала вопрос, обрушив всю свою серьезность на него. — Мне твои картины не интересны, я никогда тебе не льстила.
— Знаю-знаю, — хохотнул он. Господи, ну вот что я в нем нашла два года назад-то? Где были мои мозги? — Ты всю галерею обошла? — заинтересованно и с горящими глазами, бывший задал мне вопрос. Любашенька потеряла всякий интерес к нашему диалогу, и, шепнув что-то ему на ухо, оставила нас двоих наедине. И скатертью полотенце!
