Ачуда с Уретойши приближались к Сосновой Тиши. Воздух здесь был чище, а деревья через ров – гуще. Красно-желтые сосны возвышались, а прогалы между ними, темные и молчаливые даже в дневное время, так и манили, предлагая углубиться в них, чтобы затеряться, забыться и прилечь отдохнуть навечно…
Мальчик судорожно вдохнул тянущийся через ров аромат хвои и влажных листьев. Как же ему не хватало вида зелени… Ему и всем его соплеменникам. Уретойши приблизился к куску изгороди.
– Только взялись ставить ее с парнем до тебя, но много не успели, – посетовал Уретойши.
– А что произошло с ним? – спросил Ачуда, хотя ответ был очевиден.
– Его не стало, – просто ответил ему Смотрящий в Ночь. – Так что со следующего дня продолжим тянуть изгородь вплоть до Открытой Ладони. Да и эту часть еще предстоит скрепить венцами, а я терпеть как не могу их плести… Надеюсь, ты любишь.
Ачуда прислонил свое копье к стене острога, а сам полез наверх. Угли в треножнике сильно отсырели и пахли едкой тоской. Окинув взглядом просторы позади них, он не увидел ничего, кроме одиноких и давно высохших пней. На смену синеве утреннего неба уже пришла сероватая дымка, тянущаяся от карьера, где уже вовсю шло освобождение Отца. Солнце тоже надежно заволокло ей, от чего то стало мутным и чахлым, как глаз мертвой сипухи, но слабее от этого припекать не стало.
– А чем тут заниматься днем?
Уретойши вместо ответа подошел ко рву, развернулся спиной и сделал сальто назад прямо в ров. Ачуда ахнул.
– Как ты теперь выберешься оттуда, учитель?
– В этом и вся игра, – улыбнулся Поднимающий Ветер, поднимая свое копье повыше. Его оружие было обвито змеиной кожей. – А как бы ты выбрался, попади сюда?
Ачуда не задумывался над этим. Он впервые видел ров вблизи.
На глаз можно было предположить, что тот шириной в восемь или десять локтей Арно – такое не каждый сможет перелететь в прыжке, – а стены почти что отвесные, глинистые, высотой в двое рослых мужчин.
– Я бы шел, пока не наткнулся на пост и позвал бы на помощь…
– Так не интересно, – отмахнулся Уретойши. – Своими силами бы как вылез?
– Начал бы рыть как можно выше. Земля осыпалась бы, и я ее утоптал…
– Это все не то… Смотри и запоминай, – велел Смотрящий в Ночь.
Отшагнув для разгона, он бросился на стену, оттолкнулся ногой вверх и выставил копье поперек. Тупой конец уткнулся в глину, а противоположную стену пробороздило острие, пока не застряло от своевременного разворота лезвием. Уретойши повис рукой на древке, что служило ему теперь перекладиной. Аккуратно подтянувшись и взгромоздившись на него с ногами, он снова прыгнул и уцепился за край рва.
– А как же копье?
Отряхиваясь, Уретойши дернул рукой, и его копье, взметнув комья глины, бросилось в раскрытую ладонь. Ачуда заметил сверкнувшую на солнце тонкую леску.
– Я так не смогу, – покачал головой мальчик.
– А ты пробуй. Спешить здесь все равно некуда…
*
Языки пламени взвивались из треножника, жадно пытаясь слизнуть с угольно-черного неба звезды. Говорящий с Отцом утверждал, что это искры, высеченные железом, до которых еще не добралась всепоглощающая Мать – этим объяснялось то, что они до сих пор не угасли и продолжали озарять путь сыновьям, которые поклялись освободить Отца.
Ачуда украдкой смотрел на Уретойши, стоящего на крыше острога, а Уретойши взирал на Скалящуюся Равнину, за которой находилось их племя. Прошло уже немало времени, но Смотрящий в Ночь даже не повернулся к деревьям, в которых прямо сейчас могли прокрадываться людоеды.
