Для Александра, живущего в условиях тотального атеизма, это выглядело смешно и непривычно. В первый день, не зная этих обычаев, он попытался проигнорировать вставание. Но, получив от отца лёгкий толчок в бок, и, увидев его сердитый взгляд, быстро вскочил на ноги. Вскочив, он не знал, что ему дальше делать. А дальше всё было очень просто.
Дедушка Андрей Филиппович, опустив голову, и, опершись согнутыми пальцами вытянутых рук о край стола застеленного безупречно белой скатертью, вполголоса начинал читать молитву. В молитве дед славил бога, давшего ему, его детям и родственникам целебную пищу. Он просил у бога благополучия в жизни для всех его родных и близких людей.
– Аминь! – всякий раз заканчивал он свою молитву.
Всё это время все стоящие за столом, как и дед, склоняли вниз свои головы и, молча, слушали молитву.
– Сядем, дети! И примем пищу во славу Христа, как дар божий! – с этими словами дед усаживался за стол и приступал к трапезе.
Присаживались за свои места и все остальные. После молитвенной тишины за столом начинались шумные разговоры под чаепитие с пирогами. Так было каждый день и каждый раз, когда Александр садился за стол кушать.
Вначале он ел сладкие домашние пироги и пряники с удовольствием, запивая их чаем с клубничным вареньем. Но, через несколько дней пироги и чай ему уже стали надоедать. Ещё через несколько дней он уже просто не мог на них смотреть. Но, мужественно, стараясь не показывать окружающим его родственникам своего нежелания есть пироги, продолжал вместе со всеми принимать в пищу дары божьи. Ещё через несколько дней у Александра произошло полное насыщение организма съеденными пирогами и прочими сладостями. Но он продолжал их есть, потому что хотелось кушать. Однако, через две недели жизни в Кутейниково терпенье есть сладости у Александра закончилось.
– Всё пироги, да пироги! – однажды заявил он за чаепитием при очередном посещении родственников. – Эх, борща бы поесть!
Все сидящие за столом родственники переглянулись и весело рассмеялись.
– Бедненький ты наш! – сказала хозяйка дома, всплеснув руками. – Давно бы сказал, чего тебе хочется! Я давно бы тебя накормила и борщом, и кашей с мясом. А подавать пироги на стол – это традиция у нас такая. Дорогих гостей всегда пирогами встречаем! А я-то и не догадалась сама, что вас вот уже, сколько дней всё пирогами потчуют!
Хозяйка разволновалась, засуетилась. Вскоре на столе появилась большая кастрюля, в котором парил наваристый борщ. Какой он был вкусный!
После этого все посещения родственников неизменно завершались вкусными и обильными по-русски завтраками, обедами и ужинами. При этом все родственники со смехом вспоминали о лопнувшем терпении Александра. Не был доволен только дедушка Андрей Филиппович. Он всё время ворчал о том, что обильная пища не благословляется Господом Богом и не пойдёт на пользу. Сам он при этом ел мало и продолжал соблюдать, как выяснил позже Александр, молоканские традиции.
– Чревоугодничество грешно, дети мои! – постоянно напоминал он родственникам.
Все почтенно слушали деда и старались ему угодить. За столом в полной мере пировал один только Александр. Он пробовал понемногу все блюда и соленья, наслаждаясь вкусной и разнообразной пищей.
К бабушке в больницу Иван Андреевич с сыном ходили каждый день. Состояние её постепенно улучшалось. Наконец наступил день, когда её выписали из больницы. В этот же день, осторожно, поместив бабушку в мягком вагоне, Иван Андреевич с отцом, сыном, сестрами Ольгой и Верой и мужем Ольги Владимиром выехали в скором поезде домой в город Грозный.
