Предыдущий психотерапевт Канцлера не единственный, кто считает главного героя его книги близнецом автора. Такого мнения, рассказывает мой клиент во время нашей четвертой или пятой сессии, придерживается и Марина, его бывшая супруга.
Мой опыт работы с людьми искусства свидетельствует, что знакомство с их творчеством бывает полезным. Изучая творчество нарциссов (все люди искусства – нарциссы), вы располагаете их к себе, вызываете на откровенность. Это важное подспорье в терапии.
Читая роман Промилле после знакомства с последним, я отмечаю, что у героя в самом деле много черт сходства с автором. Как и Канцлер, Акемгоним – карьерист до мозга костей. Оба они интеллектуалы с внушительным читательским багажом (установление параллелей между реальностью и сюжетом какой-нибудь книги доставляет моему клиенту почти болезненное удовольствие), ценители английской рок-музыки (Промилле говорит мне о своей любви к ранним пластинкам «Black Sabbath» и к посвященным порочным римским императорам концептуальным альбомам «Caligula» и «Taedium vitae» групп «Deep White» и «Purple Queen» соответственно), а еще театралы (по собственному признанию, на карантине Канцлер коротает вечера за просмотром видеозаписей спектаклей).
И Горгоноя, и Промилле отличает пренебрежительное отношение к профессиональным качествам, а также умственным способностям противоположного пола, но персонаж кажется большим сексистом, чем автор: последний рассказывает о нескольких женщинах, которым симпатизирует, тогда как первому это чувство, судя по всему, недоступно.
Роман Канцлера, как говорится в этих заметках ранее, представляет собой описание сексуальной одиссеи главного героя, обрамляемое откровенными и далеко не романтическими картинами половых сношений, некоторые из которых шокируют нарочитой мерзостью. Это произведение похоже на «Женщин» Чарльза Буковски, только здесь нет матерной ругани, а герой хорошо образован и обеспечен.
К поклонникам творчества Буковски я не отношусь, и роман Промилле не вызывает у меня восторга. В тексте много флешбэков, чрезмерно рассеивающих его структуру, в основе которой лежит, кажется, строго хронологический принцип. Наконец, в книге попросту отсутствует сюжет. Герой только и делает, что занимается сексом со всеми встречными женщинами (те отдаются ему при первой возможности).
(Утверждение об отсутствии в каком-либо романе сюжета выдает неопытного читателя или по крайней мере человека, которому невдомек значение слова «сюжет». Правдоподобность этого утверждения приближается к верности тезиса о том, что в романе нет слов. Подозреваю, читателю предстоит увидеть метаморфозу, благодаря которой рассказчик – то, что от него останется, – узнает и даже сможет объяснить другим, что такое сюжет.)
На протяжении работы Канцлера над романом, которая занимает несколько лет, Марина просит показать ей черновики. Последние принадлежат исключительно автору, убежден Промилле, поэтому Марине остается лишь заглядывать в рукопись, когда муж сидит рядом и пишет. Со временем она устает ждать. Еще больше ее утомляет сама увлеченность Канцлера книгой. Марина чувствует недостаток внимания супруга, который уделяет творчеству подавляющую часть свободного от карьеры времени. Она начинает ненавидеть еще не законченный роман и не намеревается кадить Промилле фимиам.
