Глава 7
Сказка – ложь, да в ней намёк
Я открыла глаза. Передо мной всё так же стояла свеча, но пламя её уже погасло. Тонкий дымок, поднимающийся от фитиля, говорил о том, что погасили её только что.
Ягиня широко распахнутыми глазами глядела на меня.
– Ты как, Желенька?
– Х… – оказалось, что в горле першит и говорить трудно, я прокашлялась. – Хорошо.
– Сейчас принесу воды.
И она быстрым шагом вышла из кухни.
Я прикрыла глаза, силясь вспомнить, что было. Воспоминания ускользали, перед глазами мелькали неясные образы, которые ни о чём мне не говорили. Я впала в небытие, смотря на огонь свечи, и очнулась, когда свечу уже погасили. Что было между, я не помнила. Интересно, тётушка Ягиня что-то узнала?
– Держи, пей, деточка.
Я и не заметила, как она вернулась.
Пока пила, тётушка ходила из стороны в сторону по кухне, точно так же как перед тем, как сообщить мне, что я проклята.
– Всё плохо? – решилась спросить.
– Нет-нет, деточка, не волнуйся, – бросила она, не переставая мельтешить.
Входная дверь хлопнула с такой силой, что я подпрыгнула на своём месте.
– Какого ляда здесь происходит?! – прогремел голос господина Драгоша.
Ягиня наконец-то остановилась и развернулась к заклинателю.
– Племянничек пожаловал! Ну, заходи. Заходи, дорогой, – обманчиво мягко заговорила тётушка.
Племянничек оторопел и замер. Он явно не знал, что здесь его родственница.
– О, тётушка, а вы здесь как очутились?
– Проходи, говорю! – рявкнула она.
Только сейчас я обратила внимание, какого маленького она роста, а рядом с заклинателем и вовсе казалась крохотной. Но при этом было видно, что рост ей вовсе не помеха. А как злобно она сейчас сверкала глазами на Драгоша! Я аж поёжилась от такого зрелища.
– Ты, мой дорогой племянничек, зачем девку в четырёх стенах запер?!
Дорогой племянничек кинул в мою сторону неприязненный взгляд. Помнит ещё обиду-то.
– Как мне поступать в моём доме, это мне решать, тётушка.
– Тебе решать, значит?
Не знаю, как Ягиня умудрилась, но она отвесила господину Драгошу подзатыльник. Смотрелось это презабавно, такая маленькая женщина бьёт здорового мужика, а тот, безропотно склоня голову, принимает удар.
– А то, что она человек и потребности у неё человеческие, это ты забыл, да?
Ягиня схватила с буфета деревянную ложку, ту самую, которой я пыталась настукивать мелодию, и хлопнула ею по плечу пристыжённого мужчину.
– На гордость мужскую она тебе наступила? Обиду непоправимую нанесла? Честь, можно сказать, оскорбила! – каждое свое предложение она закрепляла ударом ложки по плечу племянника. – Как маленький, ей-ей!
На лице у господина Драгоша застыла какая-то непонятная гримаса. Кажется, до него дошло, чего он меня лишил, заперев здесь.
– Не бойся, у Малюты ума поболе твоего оказалось!
Лицо заклинателя расслабилось.
– Ты хоть за эти пару дней заглядывал к своей пленнице, нет? – ложку она наконец-то убрала. – Так посмотри сейчас на неё внимательно!
Под пристальным взглядом господина Драгоша я вся сжалась. Мне казалось, что этот разговор должен был состояться без меня. Какому мужику понравится, что его отчитывают перед девкой? А ведь он и без того на меня зол был.
– Ты же заклинатель, в конце концов, это твоя работа! Послали же мне боги такого родственничка! – Ягиня всё больше распалялась, – Ты что, не видишь, как она исхудала, как побледнела всего за пару дней-то? Как её проклятие изнутри поедом ест? Ну, нет, конечно, какое там! Она ж твою мужескость оскорбила, да ещё и якобы приворожить хотела, тьфу на тебя, Дражек! Тьфу и ещё раз тьфу! Коли ты происходящего у себя под носом не видишь, то давай снимай с себя обязанности заклинателя да иди в деревню пастухом. Может, хоть там от тебя толк будет! Хотя нет, авось на тебя тёлки не так смотреть будут, ты и на них обиду затаишь, где ж запирать их будешь, а?
