Действительно, компактный лечебный центр – последнее достижение медицинской мысли повстанцев, – являлся настоящим чудом. Лекарственные препараты, коими лазарет был укомплектован, могли практически все; разве что мертвого из могилы не подняли бы. А в остальном… Полный перечень лекарственных средств (противовоспалительных, антивирусных, стимулирующих, анестетиков, противоядий и многих других) занимал несколько страниц мелкого шрифта.
У лазарета был только один минус – малая транспортабельность. Вес и размеры этой штуки были таковы, что для её перемещения требовалось либо транспортное средство, либо усилия нескольких бойцов, переквалифицировавшихся в грузчиков. Поэтому на разведывательно-диверсионной субмарине всегда применялся эрзац – вариант, ибо ни одно диверсионное подразделение не может позволить себе половину личного состава выделить на переноску этакой «аптечки» – весом в несколько центнеров.
Совсем другое дело – орбитальная станция, мощный драккар или полноценная субмарина…
«Прежде всего – угощу-ка я нашего юного героя витаминами»! – размышлял Ленор, тяжело вздыхая, поглядывая на обтянутую тонкой кожей выпирающую ключицу подростка, выглядывающую из ворота рубашки.
Он поднес к лицу руку с хронометром, прижал пальцем кнопочку подсветки.
«Восемь часов лежим! Пора бы уже нашим друзьям по спецназу убраться к себе на базу. Кислорода у них, ясное дело, хватит не на одни сутки. Но если они действуют в соответствии с инструкцией, то сейчас – самое время выходить на обратный курс.
Ждать недолго, – успокоил себя Ленор. – Пусть мальчишка спокойно поспит. Ночь провёл на ногах, да еще такой стресс… Когда он проснется, надо будет спросить – как выглядела его мама и где она жила до замужества. До чего же он на Марлену похож! Хотя… Каких только совпадений не бывает…"
Он вновь повернулся лицом к переднему – самому большому – иллюминатору. Овальное "окно в мир" выполняло, как минимум, две функции. Первая очевидна – сквозь него экипаж наблюдал за всем, что находится впереди по курсу лодки. Но, кроме этого, бронированное стекло использовалось, как экранная панель для вывода информации с бортового вычислителя. Если в полной или частичной тьме оно служило экраном монитора все целиком, то во время движения в верхних, освещенных слоях воды, данные сканеров и других приборов выводились только на правую или левую половину «броника» – в зависимости от того, кто пилотировал подводный аппарат, командир или его помощник.
Неожиданно в субмарине стало чуть темнее. Разница была столь мала, что, не просиди Ленор в полной темноте в течение доброго десятка часов, – ничего не заметил бы.
С наружной стороны иллюминатора было что-то. Или кто-то.
Но – кто?
Если бы в рубку лодки захотел заглянуть коллега-«кракен», он обязательно воспользовался бы фонарем. Только так можно увидеть и достоверно оценить состояние экипажа, находящегося внутри.
Но никакие осветительные приборы за бортом не обнаруживались....
Ленор привел спинку кресла в вертикальное положение, мягко отжал фиксаторы ремней; наклонился вперед, всмотрелся… Наконец, увидел.
Прямо на него смотрело нечто большое, темное и зубастое. Огромные зубы обнажены, пасть приоткрыта… Невозможно сказать, каких габаритов было существо, подплывшее к носовой части «ската». Размер глаз (диаметром с блюдце) ничего в этом смысле не значил. Подводный гость мог быть большеголовым и большеглазым, с крохотным телом и хвостом; или, наоборот, иметь крохотную головку на длинной шее. Невозможно также было понять, видит он людей внутри или нет…
