Саманта, наблюдающая за ее бесполезными стараниями, вытащила самокрутку изо рта, выпуская клубы дыма в воздух, подходя к штурвалу и одной рукой обхватывая его шпагу, выравнивая упрямую посудину. И Бернадетта была искренне благодарна ей за это, ничем не показывая своего удивления. Пиратка с такой легкостью исправила сложившуюся ситуацию, будто это было совсем не тяжело.
– Не представляю, как Вы справляетесь со своей задачей во время шторма… – пробормотала Бернадетта, кинув быстрый взгляд на рулевую, которая продолжала ровно держать курс, направив нос корабля прямо на север.
– Дело привычки и практики.
Простояв за штурвалом в молчании еще несколько минут, аристократка поблагодарила Саманту за этот познавательный урок и решила покинуть ее общество. Пиратка была скупа на слова, а мешать ей во время вахты казалось не слишком правильным.
Не успела де Кьяри вернуться на бак, как к ней приблизилась старшая помощница. Она не видела, откуда вышла Кидд, но была уверена, что из капитанской каюты. Она до сих пор была босой, но теперь огонь ее волос был собран в высокий хвост, поддерживаемый кожаным шнурком и гусиным пером, торчащим между прядей.
– Не бери в голову поведение Энн, она всегда такая, – проговорила Адель, оперевшись о перила лестницы, ведущей на бак. Значит, видела ее в обществе пираток и Саманты. Неудивительно, что от глаз старпома ничего не укрылось.
– Я не виню ее, – отозвалась Бернадетта, предчувствуя, что старпом не просто так ждала, когда она останется одна. И ее следующий вопрос подтвердил догадку аристократки.
– Как отреагирует твой отец на побег?
Да, такта ей было не занимать. Благо, что годы тренировок не прошли даром, и Бернадетта, подкованная в ответах на неудобные вопросы, сохранила невозмутимое выражение лица. Она сконцентрировала свое внимание на бескрайнем море, желая сесть куда-нибудь, чтобы избавиться от боли в суставах.
– Будет искать меня, разумеется. Но, поскольку он не знает, на каком корабле я уплыла, его поиски не увенчаются успехом. – Она медленно облизала губы, прежде чем продолжила: – Я понимаю, что Вы переживаете за свою команду. Я буду молиться богу, чтобы мое появление на судне не доставило никому лишних неприятностей. Поверьте, мне также, как и Вам, не хочется пересекаться ни с отцом, ни с его людьми, и на то есть весомые причины.
– Ваша несостоявшаяся свадьба, Солнышко? – Адель посерьезнела. Несмотря на усмешку, ее глаза были мрачными. Значит, она и правда переживала за свою команду. Это все, что ее волновало. И, кажется, она была не слишком рада появлению аристократки на судне.
– Да.
Бернадетта уже было решила покинуть общество Кидд, но в последний миг передумала. Больше, чем безобидное прозвище, которым ее одарили, аристократку волновал другой вопрос. И ответ на него могла знать лишь та, кто была слишком близко к капитану.
– Вы знаете настоящее имя капитана?
– Я знаю гораздо больше интересных подробностей о нем, чем его имя, – ухмыльнулась Адель, и Бернадетта вновь подумала о том, что эта девушка не просто так заполучила такую высокую должность на корабле. – А вообще, если тебе не угодно звать его капитаном Конте, то можешь ограничиться прозвищем Чайка.
– Чайка? – недоуменно переспросила де Кьяри, вперивая разные глаза в старпома и только сейчас замечая круглый шрам под ее левым ухом, теперь не скрытым волосами: кожа в том месте была сморщенной и неровной, а еще была на пару оттенков бледнее. Интересно, откуда он у нее.
