С волос брюнета на широкие мощные плечи стекают капли воды. Они продолжают свой путь вниз по накачанному рельефному торсу и скрываются за полотенцем. Там же, где скрывается провокационная дорожка волос на животе парня.
Я сглатываю. Во рту сухо, как в пустыне. Щеки горят от стыда.
Это первый раз, когда я вижу полуобнажённого парня вживую. Фильмы и сериалы не считаются! А Глеб, как назло, сложен практически идеально.
– Чего уставилась? Ты не на выставке. – Мрачно заявляет мажор, тоже застыв у дверей ванной. – У тебя есть нормальный гель для душа? Я не хочу вонять так же, как и ты – дешёвкой.
От возмущения давлюсь очередным вдохом, напрочь позабыв о всяком смущении. Руки непроизвольно сжимаются в кулаки. Хочется ему врезать за обидные слова, но я усилием воли заставляю себя оставаться на месте.
Ну, вот, привычный Глеб Соколовский вернулся. И получаса не прошло.
Вот только что-то неприятно, протестующе сжимается внутри меня при этой мысли.
Неужели я хочу, чтобы Глеб мне… нравился? Был другим со мной?
Господи, бред какой!
Я трясу головой из стороны в сторону, как кошка, которая случайно попала в воду, пытаясь выкинуть бредовые мысли. Не осознавая, что делаю это на глазах у Соколовского, который счёл махи головой за мой отрицательный ответ.
– Ну, да. А чего я ещё ожидал от захолустной квартирки и Скворцовой? – негромко бурчит себе под нос мажор.
Небрежно придерживая край полотенца на бёдрах, он обходит застывшую в коридоре меня, направляясь в зал, который одновременно служит мне спальней. По-хозяйски придирчивым взглядом осматривает мою комнату. Сканирует статуэтку египетской кошки на полочке, слегка кривясь.
В итоге его взгляд останавливается на диване. В янтарных глазах сквозит неподдельный интерес.
На этот моменте мой порядком потрёпанный стрессом и шоком организм решает выйти из ступора. Я, чеканя каждый шаг, иду в зал с твёрдым намерением поставить зазнавшегося мажора на место и, наконец, вытурить его из квартиры.
Но доклад, который оказывается в лапах Соколовского, пока я преодолевала небольшое расстояние между нами, заставляет меня остановиться.
– Положи на место. – Требовательно говорю я. Не прошу, а именно приказываю.
Глеб игнорирует мои слова, будто бы он один в комнате, а мой голос – не более чем комариный писк.
– Интересный доклад. – Кивает одобрительно головой, быстро пробегаясь по формулам на листе и строчками с пояснениями к ним. – Признаюсь, Скворцова, я ожидал от тебя худшего, но ты смогла меня удивить. Разумов будет завтра в экстазе от твоего доклада.
Брюнет переводит на меня задумчивый взгляд янтарных глаз, и, пока я мнусь в нерешительности, недовольно цокает языком.
– Так не пойдёт. – Выдаёт он, в конце концов.
– Что не пойдёт? – Хлопаю глазами, наверняка подтверждая этим, что блондинка я теперь не только по цвету волос.
– Сложи два плюс два, Жемчужинка, – снова называет меня этим странным прозвищем, от которого у меня по коже невольно проносятся мурашки, – ты, как оказалось, девочка не глупая. – И, спустя паузу, с сомнением оглядев меня, добавляет. – Наверное. Я пока ещё не уверен точно.
– Да как ты смеешь! – Взрываюсь я. – Оденься уже и вали домой! – Выпаливаю, приближаясь к Соколовскому.
Тянусь рукой, чтобы отобрать свой доклад, но Глеб слишком резвый. И слишком высокий. Ему достаточно просто вытянуть руку вверх и всё – я не достану доклад даже в прыжке.
