— Рагда. Ну Рагда же…
— Агнэ, ты что здесь делаешь? — просипела я, с трудом открывая глаза.
— Проведать пришла, — созналась она. — Тебя никак разбудить не могли. И на ужин ты не спустилась. А утром, как вернутся совы, еще до завтрака тебе перед отцом ответ держать придется. И для этого нужно будет много сил…
В темноте я видела лишь ее светящиеся глаза, потому сунутый в мою вялую руку бутерброд оказался настоящей неожиданностью. Агнэ не потрудилась зажечь свет, когда пробиралась ко мне… а быть может, просто опасалась, что кто-нибудь увидит огонек в окне и придет проверить, все ли в порядке.
— Что…
— Ешь, — велела она радостно.
— Спасибо.
Я откусила, прожевала первый кусок и ненадолго задумалась.
— Что-то не так? — обеспокоенно спросила Агнэ.
— Откуда у вас хлеб?
Она засмеялась.
— Выращиваем пшеницу, перемалываем ее в муку и выпекаем хлеб. Или у вас это как-то по-другому делается?
Медленно покачав головой, я еще раз откусила от бутерброда. Между мягких ломтей хлеба, политый пряным соусом, лежал щедрый кусок мяса. Он был просто изумительно хорош, и я решила не спрашивать, от чьей тушки его отрезали… не хотелось рисковать. Вдруг ответ мне не понравится и испортит аппетит?
Агнэ легко поднялась с постели, отошла ненадолго к столу и вернулась ко мне с высокой деревянной кружкой, хотя… скорее бамбуковой. В последнем трактире, где я столовалась, еще будучи пленницей, посуда была из бамбука.
Как говорили местные, он хорошо рос во влажном климате, а в тех местах влажности было с избытком.
В этих тоже.
— Чай, — пояснила Агнэ, когда я приняла кружку.
— Ты сказала «когда вернутся совы», что это значит?
— То и значит. Отец велел отправить сов, чтобы они нашли лагерь, о котором ты говорила. И когда утром совы вернутся, пастух сможет подтвердить твои слова.
Я хмыкнула.
Агнэ не допускала даже мысли, что я могла солгать. Это было… странно. Мы познакомились всего два дня назад, но она вела себя так, будто мы росли вместе.
— Пастух сов?
— Да.
Когда я доела бутерброд и допила чай, она забрала кружку, поднялась и предупредительно сообщила:
— Моя спальня находится слева от твоей, следующая же дверь. Ванная — в конце коридора, дверь с латунной ручкой, в нее такой зеленый светящийся камень вделан, ты ее сразу заметишь. Еще я принесла тебе тапочки, они у кровати. Если бы знала твой размер, принесла бы сапожки, их у меня полно.
— Спасибо.
Сейчас царевна была такой взрослой, не видя в темноте ее подростковой угловатости, я не могла отделаться от мысли, что ребенок здесь я.
— Агнэ? — позвала ее негромко, когда она открыла дверь, готовая уходить.
— Да?
— А что ты делала в топях? Зачем ты сбежала из дома?
— Хотела посмотреть, как живут люди.
***
Агнэ оказалась права. Утром меня вызвали к царю, едва я успела отыскать уборную и умыться, сделав для себя невероятное открытие: жизнь эва облегчали водгрей, о котором еще не в каждом городе нашего королевства знали, и канализация.
Перехватив меня в дверях ванной, смущенная девушка в вышитом переднике поверх серого платья, то и дело заправляя за ухо выбившуюся из косы прядь, пробормотала что-то и попросила следовать за ней.
Я подчинилась.
Мы спустились на второй этаж, миновали уютный холл с камином, креслами и шкурой какого-то странного животного на полу, прошли по небольшому коридору и оказались перед двустворчатыми дверями, за которыми скрывалась библиотека.
Стеллажи с книгами не казались нескончаемыми, но выглядели многообещающе заполненными.
