Леня зло пнул попавшуюся под ноги сухую ветку, подышал глубоко, успокаиваясь и глядя на хмурящееся небо, и направился назад в институт. В лабораторию. Все-таки с довольно странной историей Леры следовало разобраться.
* * *
Глаза от компьютера устали, и Света аккуратно, чтобы не размазать тушь, двумя пальцами потерла веки. Нужно пройтись, решила она, просто погулять по улицам хотя бы полчасика. В конце концов, она же женщина, а не ломовая лошадь, чтобы тащить на себе все дела фирмы. Виктор давно ее деловые качества оценил, а больше ей ничего и не нужно.
«Выйду замуж и буду сидеть дома, как Лизка», – пообещала себе Светлана, понимая, что никогда так не поступит. Характер не тот, дома не выдержит. Ей нужно быть среди людей. Ей нужно, чтобы ею восхищались, а иногда даже чтобы побаивались! И чтобы она сама могла собой гордиться.
– Катя, – крикнула она, приоткрыв дверь, – я выйду на полчасика. Если Виктор Федорович спросит, скажи, что пошла прогуляться.
– Пошли вместе прогуляемся, – резко открывая дверь и едва не стукнув ее створкой Свету по лбу, предложил нечасто появляющийся в офисе директорский сын.
– Пошли, – засмеялась она. – Ты зачем приехал?
– С тобой поговорить, – усмехнулся Вячеслав.
На улице оказалось восхитительно хорошо. «Буду ходить гулять каждый день, даже в дождь», – пообещала себе Света. Покосилась на спутника и, как всегда, отметила, что тот – красивый парень и очень похож на отца.
– Так что у тебя за разговор?
– Я хочу, чтобы ты перевела Анастасию Горовец каким-нибудь маленьким начальничком на второе производство. В Бибирево, – помолчав, попросил Слава.
Фирма имела два производства: на Рижской, которое возглавлял Вячеслав, и в Бибиреве.
– Каким начальничком? – уточнила Света.
– Ну-у… Не знаю, сама придумай. Пусть руководит хоть лаборантами, которые пробирки моют.
– Нет! – решительно отрезала она. – Ты спятил? Настя стерва и дура редкостная. Ей никем руководить нельзя.
Горовец пришла в фирму в прошлом году сразу после института. К тому времени Светлана потихонечку уже подмяла под себя руководство кадрами, считая, что кадры воистину решают все. Виктору Федоровичу самое интересное она оставила – идеи, разработки, а сама тащила рутину каждодневных мелочей. За кадрами Света наблюдала пристально, ненавязчиво собирала слухи и сплетни, точно знала, кто из работников на что способен, кого нужно повышать, а кого лучше совсем уволить. Все-таки она была отличным руководителем, куда лучшим, чем Кузьменко. Директор, как правило, верил всему, что ему говорили, решения принимал скоропалительные, а в людях не разбирался вовсе. Вот и пусть занимается наукой.
О Насте мнение было единодушное: дура и стерва. Сначала держалась скромненько, разговаривала тихо, а потом у девицы прорезался голос, она без конца торчала у начальства, передавала указания, что было для настоящих специалистов прямым оскорблением, и в целом вела себя по-хамски. Причина перемены была проста и всем понятна: начальник производства Вячеслав Викторович Кузьменко не остался равнодушным к прелестям молодого инженера-технолога.
Сначала не остался равнодушным, а теперь, значит, хочет сплавить куда подальше. А чтобы не обиделась, сплавить с небольшим повышением.
– Откуда ты знаешь, что дура? Горовец работает под моим началом, и только мне судить о ее способностях. – Он хотел произнести это твердо, а получилось почему-то неубедительно.
