— Все будет хорошо.
Ночной воздух пахнет цветами и свежестью, я выхожу из подъезда, каблуки стучат по асфальту. Демид стоит, привалившись к капоту автомобиля и ждёт, когда я до него дойду.
От его взгляда, от запахов вокруг слегка кружит голову. Он молчит, открывает передо мной дверь, я прохожу так близко, что касаюсь бедром его тела.
Прикосновение обжигающее, все внутри реагирует на близость с Демидом единственным верным способом.
Я его хочу.
И по взгляду, тяжёлому, с поволокой, которым он одаривает меня, когда я сажусь в машину, становится понятно, что желание взаимно.
Мы сидим на заднем сидении, снова разделенные расстоянием. Но на этот раз я кладу ладонь рядом, смотрю прямо, туда, где за стеклом искрится огнями ночной город. Фонари бегут стремительно, превращаясь в праздничную гирлянду, сердце гулко бьётся почти у самого горла.
И когда его ладонь накрывает мою, а пальцы наши переплетаются, кажется, что меня сейчас разорвет от напряжения. Такой простой жест, но он куда эротичнее, чем все, что происходило не с ним.
Мы разъединяемся лишь на короткие секунды, когда выходим из автомобиля. Лифт до номера едет слишком долго, я прислоняюсь к стене, ощущая холод кабины лопатками, но даже он не в силах остудить мое тело.
Карточкой он открывает дверь в номер. Включает свет. Закрывает замок. Я стою спиной к нему, перебросив волосы вперёд. Его пальцы касаются шеи, сбегают по позвонкам, хватаются за молнию. Один резкий жест, и платье падает к моим ногам, а я остаюсь перед ним в одном белье.
Да, Демид меня не любит, но хочет, также сильно, как и я его.
И если мне суждено сгореть, то я планирую сделать это в его объятиях.
18. Глава 18
Его горячие ладони накрывают мои плечи, заставляя пульс частить. Он стоит за спиной, по моему позвоночнику прокатывается волнительный озноб, как только мужские пальцы находят застежку на белье. Щелкает замок, бретельки спадают, освобождая отяжелевшую грудь. Кожа болезненно возбуждённая, я ощущаю острые покалывания в сосках, и когда Демид накрывает их руками, я прогибаюсь, не в силах сдержать стон.
Я чувствую спиной тело Демида, с которым нас разделяет хлопок его рубашки, трусь ягодицами о выступ брюк, не скрывающий эрекцию. Он жадно сминает грудь, чуть оттягивает соски, а потом по-звериному прикусывает меня за загривок, заставляя вскрикнуть.
Я глаза закрываю, отдаваясь каждой секунде, проведенной в его объятиях. Мужские руки скользят по телу вниз, оттягивают резинку кружевных трусиков и ныряют под нее.
Я мокрая, и ему это нравится, я угадываю это по глубокому одобрительному вздоху. Пальцем он очерчивает клитор, проскальзывает дальше, а меня ноги уже не держут, и все, что не даёт мне упасть — это его сильные руки.
Вожделение, бесстыдное и яркое, затапливает, я распахиваю глаза, но все равно не вижу ничего в искусственном свете комнаты.
Последние силы уходят на то, чтобы не начать молить его о продолжении. Низ живота сводит почти болезненным спазмом, когда Демид убирает руку. Я кусаю губы, хочу продолжения, и поворачиваюсь к нему лицом.
Мне нравится его видеть, нравится смотреть, как темное возбуждение вспыхивает в глазах, как жадно он рассматривает в ответ мое тело.
Демид проталкивает большой палец мне в рот, и я начинаю медленно посасывать его, наблюдая, как меняется его лицо.
Но мне мало, поэтому я протягиваю руку к ремню его брюк. Звякает негромко пряжка, я расстегиваю молнию и опускаюсь перед ним на колени.
