― Он вышел на меня и предлагал деньги за смерть вашего отца.
― Господи! У меня ощущение, будто я снимаюсь в каком‐то кино. Где он сейчас?
― В СИЗО. Он пробудет там до суда. Как‐только он сделал мне это предложение, я сразу же обратилась к знакомому следователю.
― Получается, вы спасли отца.
Соня пожала плечами.
― Дочь, знаешь, сколько стоит жизнь твоего отца? Миллион.
― Неправда, я специально увеличила сумму, чтобы он поверил мне. Жизнь ведь, она…
― Не оправдывайся. Я все понимаю. Но прошу, больше никогда так не рискуй. Ты отвечаешь теперь не только за себя, но и за ребенка.
― Я понять не могу, пап. Неужели он и со мной познакомился из‐за тебя? Почему он так тебя ненавидит?
― Я не знаю, дочь. Я даже понятия не имею, кто он.
Вечером, сидя в кабинете, я пытался вспомнить хотя бы по имени, кто у меня был из знакомых. Но увы, ни одного Максима не помню. Как и не знаю, чем я мог так насолить человеку, что он готов меня убить.
Может, это вопрос далекого прошлого?
Как бы там ни было, мне не нравится, что в эту историю втянули Софию. Значит, Корженников следил за мной все это время и мог знать, когда София приезжает со мной заниматься. А самое главное, он просто знал, что именно она мой реабилитолог. Следил за домом, за клиникой? С кем он еще мог быть связан? Неужели действовал один?
Сколько вопросов…
Зло прорычал и руками саданул по подлокотникам коляски. Как же мне все это надоело! Черт!
― Пааап, ты чего тут? ― в кабинет вошла Алина.
― Прости, не хотел тебя пугать.
― Ты не напугал. Что произошло? Ты злишься на Максима?
― Я пытаюсь понять, кто и за что мстит.
Алина прошла по кабинету и, присев на стол, протянула мне руку. Я вложил в нее свою.
― Знаешь, я так виню себя. Мне кажется, если бы я тогда на него не повелась, ничего бы этого не было.
― Ты не могла знать, Алин. И если бы не ты, то Рита.
― Ооох эта… ― она прорычала, вырвав руку и сжав кулаки, ‒ ненавижу ее. Пап, ты вспомнишь, чтобы я кого‐то ненавидела? Да в жизни такого не было! А тут? Я терпеть ее не могу. И не из‐за Макса. А из‐за моего малыша, которого она лишила отца. Хотя… стоит ли винить ее в этом? Но вот за тебя точно ее задушить готова.
― Не думай об этом, Алин.
― Думаю, Макс, он просто мной воспользовался, да так, что и подумать не мог о последствиях. Только вот ребенок этот мой, ― она погладила живот и выдохнула, ― малыша никому не отдам.
― Мы обязательно его воспитаем настоящим человеком, милая.
― Я уверена в этом, папуль. А что насчет Софии?
― Ты о чем?
― Она рисковала собой ради тебя. Собой и малышом. Отблагодаришь ее как‐то?
― Как? ― я прищурился, глядя в глаза дочери. ― Деньгами она точно не возьмет.
― Зачем ей деньги, пап? Она их могла получить, да отказалась, слава Богу. Может, позови ее куда‐то? Тот же ресторан?
Я задумался. А что, хорошая идея.
― Или за город.
― Нет уж, за город точно не лучшая идея. А вот ресторан самое то. Нужно будет столик заказать.
Алина улыбнулась и тут же порывисто обняла меня. Всегда знал, что у меня удивительная дочь.
― Ты знаешь, она мне нравится. Я бы хотела с Софией дружить, но она такая категоричная, считая, что работа никак не сопоставима с личными отношениями.
― В какой‐то степени ее можно понять, ― отметил я, учитывая рассказы о ее прошлом, про олигарха, да и бывший тоже. Насколько я понял, он тоже с ней работал, или что‐то в этом роде. ― Но, как ты успела заметить, мне она позволила называть ее Соней и обращаться на «ты».
