Эмин посмотрел на меня как на призрака. Вроде есть, вроде и нет. Я набросилась на мужа и безустанно целовала его лицо. Шершавое, но такое родное.
Я его утешала – зверя – чтобы он перестал крушить наш дом.
А он схватил меня за талию и вывел из дома на прогулку. Посадил в машину, отвез далеко, заставил выйти на холодный февральский воздух.
- Зачем мы здесь, Эмин? – я содрогнулась.
Стоял февраль. Я еще не была беременна – это случится позже.
Я зябко огляделась: он привез меня к воде, покрытой льдом. Безлюдная набережная. Темная, жуткая.
После смерти отца Эмину было плохо. Моим словам он не внимал – двигался ровно на лед, а подо льдом притаились воды - ледяные, смертельно глубокие.
И никого рядом. Мы всегда ездили с охраной, а здесь – одни, будто Эмин знал, что сегодня он хочет умереть.
- Эмин, остановись!
Муж ускорился.
Я погналась за ним, пытаясь наверстать его широкие шаги. Самое сложное было – ступить на лед. Самое страшное. Но я ступила и больше о страхе не думала. Просто бежала за Эмином, пытаясь его догнать.
Не догнала.
Он шел, не разбирая опасности. И в один момент провалился. Под лед.
Я истошно закричала и ускорила шаг. Внутренности свело от прозвучавшего всплеска воды. От зрелища, в котором высокий мужчина ушел под лед. В один миг.
Мозг рисовал страшные образы, сердце пошло навылет – разбилось до крови.
Глаза затуманились влагой. Я добежала до искусственно созданной проруби – Эмин барахтался внутри, словно вновь хотел жить. Позже я пойму, что это временное помутнение.
Я упала на колени, протягивая к нему руки.
Я не знала, что делают в таких случаях. Только предложила свое тело в качестве спасательного круга, ведь в этот момент мне было все равно, если мы оба уйдем под лед.
Главное, чтобы не он один.
- Эмин! Дай мне руку, Эмин!
От моей помощи он отказался. Он ведь мужчина – большой и самостоятельный, а я всего лишь его женщина – покорная и послушная.
Эмин лишь схватился за толстый обмерзший слой льда.
Его пальцы стали совсем белыми, и тогда он поднял на меня взгляд.
- Помнишь, я обещал тебе?
- Что обещал, Эмин?! Дай же мне руку! - истерично закричала я.
«- Здесь глубоко и страшно, - поежилась я возле набережной.
- Ты никогда не ныряла ночью?
- Что? – выдохнула я.
Эмин усмехнулся. Вода пугала меня.
- Я нырял. Мы обязательно попробуем это летом».
Я вспомнила. Он обещал мне, что мы искупаемся. Ночью.
- Но то было летом! Сейчас февраль! – мой голос охрип, - немедленно вылезай! Как я могу тебе помочь?! Скажи, Эмин!
Эмин молчал. Улыбался, вонзаясь серыми глазами в мое лицо, словно был сильно в меня влюблен.
А он и был.
Безумно.
Одержимо влюблен.
- Ты должна знать: я отца не убил, маленькая. Не убил, - вдруг прохрипел он.
- Мне все равно! Все равно! Выбирайся, молю.
- Он умер сам, - закончил муж.
Я тянулась к нему руками, а Эмин отталкивал меня. И качал головой.
- Он умер, когда ты ушла. Скончался от ожогов, полученных от взрыва. Ты последняя говорила с ним.
- Милый, родной, - из моего рта вырывался горячий воздух, вкупе с морозным образуя пар, - давай мы поговорим на берегу?
В его глазах дикая боль.
В моих - слезы.
- Я зашел в подвал после тебя. Он не дышал. Смотрел на дверь и улыбался.
Я заплакала: Эмин не слышал меня. Говорил, говорил… все тише и тише. Я хватала его насильно и пыталась вытащить, но куда мне?
Эмин отяжелел.
- Эмин, вода холодная! Не себя, так меня пожалей! – взмолилась я.
