Потом появилась мать Самада, а через несколько дней пришёл и её муж. Моему отцу всё это сильно не нравилось, поэтому он говорил:
– Гадам – ещё ребёнок, ей рано замуж.
Но сёстры ворчали:
– Мы были ещё моложе, когда нас выдали замуж. Зачем же ей сидеть в девках?
Отец продолжал стоять на своём:
– Сейчас времена другие.
Мне очень нравилось, что отец так сильно меня любил. Я знала, что из-за этого он не согласится на моё замужество. Он не хотел так скоро со мной расставаться, однако семья Самада настаивала на своём. Они отправляли письма, присылали друзей и знакомых, чтобы добиться согласия отца.
Целый год они не оставляли своих попыток, а однажды вечером в нашем доме собралось несколько мужчин из числа наших ближайших родственников. Среди них был и мой двоюродный дедушка. Отец закрыл дверь, и мужчины просидели в комнате за разговором несколько часов подряд. Всё это время я сидела во дворе под яблоней. Там было темно, поэтому меня никто не видел, но мне самой было хорошо видно комнату, где все они собрались. Затем двоюродный дедушка вынул из кармана странную бумагу и что-то на ней написал. Я обо всём догадалась и подумала про себя: «Ну вот, Гадам, тебя всё-таки разлучили с отцом».
В тот вечер после ухода гостей отец сказал матери: «Клянусь Богом, я и сейчас не согласен выдавать Гадам замуж. Не знаю, как получилось, что дело зашло так далеко. Всему виной двоюродный брат. Он пустил слезу, и мне стало неловко. Чуть не рыдая, он сказал, что Самад ему как сын, а ведь я бы без раздумий отдал Гадам за его сына, если бы тот был жив».
Сын моего двоюродного дяди в юности заболел и умер, но несмотря на то, что с тех пор прошло много лет, его отец часто со слезами вспоминал о сыне, а все родственники сильно переживали по этому поводу. Сейчас мой двоюродный дядя воспользовался ситуацией и добился согласия отца на моё замужество, сразу обговорив и вопрос с приданым.
В Каеше есть обычай, что перед помолвкой все мужчины из числа родственников собираются вместе и договариваются между собой о предстоящем браке. Они определяют размер махра[4], расходы на свадьбу, все необходимые покупки и закрепляют всё это в письменной форме. После этого кто-то относит эту бумагу в семью жениха. Если она согласна с предложенной суммой свадебных расходов, то её глава ставит свою подпись и вместе с подарком возвращает этот документ семье невесты.
В ту ночь я молилась, чтобы отец запросил как можно больше денег на свадьбу и чтобы семья жениха не согласилась с этой суммой, а утром следующего дня один из наших гостей отнёс бумагу со свадебными расходами отцу Самада. Тогда я узнала, что отец определил за меня махр в пять тысяч туманов. Родители Самада сначала не согласились, но сам жених, увидев эту сумму, заявил:
– Почему так мало? Надо увеличить махр.
Родственники стали возражать, но Самад настоял на своём. Он увеличил сумму махра на пять тысяч туманов и сам поставил свою подпись, а вечером того же дня семья жениха принесла расписку и отрез ткани на свадебное платье. Так рухнули все мои надежды. Оказалось, что отец легко согласился на мой брак с первым же претендентом.
Через несколько дней в нашем доме состоялась помолвка. Мужчины и женщины сидели в разных комнатах, а я спряталась в сарае в углу двора и рыдала.
Моя невестка Хадиджа обошла всё вокруг, прежде чем нашла меня. Увидев меня заплаканной, она начала меня уговаривать:
