Елизавета похолодела. Перед глазами пронеслась напряжённая сцена с досмотром.
– Вам плохо? – участливо шепнула Антонина Ивановна.
– Нет-нет, просто попыталась представить, как можно что-то пронести через заслон вооружённых охранников, – ответила Елизавета и рассказала о недавнем происшествии.
– Это действительно очень рискованно. Нужны крепкие нервы. Поэтому я не настаиваю. Ориентируйтесь по ситуации… Сегодня больше не задерживаю. Но раз в неделю появляйтесь здесь, будем обмениваться информацией.
***
Елизавета сочла самым верным – сблизиться с бригадиром. «У Ольги Палны в силу должностных обязанностей больше свободы общения с работницами. А если к тому же она сталкивается с другими «старшими», это значительно расширит зону действия», – рассудила она и незамедлительно приступила к воплощение плана в жизнь.
– Сегодня разнарядка на сборку индивидуальных аптечек, – сообщила бригадир и протянула перечень комплектации.
Елизавета изучила список. Делая вид, что уточняет детали, поинтересовалась:
– Ольга Пална, вы что-нибудь о делах на фронте знаете?
– Только то, что от новых властей исходит, – ответила та, ткнув пальцем в листок, будто объясняет что-то по делу. – Но оккупанты всё время одно талдычат, что совсем скоро победят.
– Это они уже второй год внушают. Просто нас деморализуют.
– Я-то понимаю. И девочки в бригаде тоже. Так хочется правду знать, – совсем тихо прошептала Ольга Павловна; в голосе слышалась неподдельная искренность.
– Мне в этом смысле повезло, есть у кого спросить. Раз вам тоже интересно, буду рассказывать, – почти не размыкая губ, проговорила Елизавета и поймала в тусклых глазах бригадира вспыхнувший огонёк.
Заметив приближение надсмотрщика, она указала на тележку с мелкой упаковкой и нарочито громко спросила:
– Куда медикаменты складывать? В эти коробчонки?
Ольга Павловна живо подхватила стопку коробок, поставила на пол. Потом ещё и ещё.
– Вот вам на первое время. Остальное раздам другим. Если не хватит, подойдёте, скажете. Привезу ещё.
Елизавета понимающе кивнула и принялась выполнять задание. Для удобства выставила на отдельную полку большие коробки в соответствии с перечнем, чтобы затем, не теряя времени, брать из каждой нужное количество того или другого и укладывать в аптечки.
Удачное начало длительной операции вдохновило. Теперь она размышляла, как бы втереться в доверие к немецкому начальству, чтобы, когда найдётся способ выносить медикаменты со склада, отвести от себя излишние подозрения.
Задумавшись, она задержала в руке конвалюту с таблетками. Когда собралась отправить её в сборку, вдруг решила рассмотреть упаковку поближе.
– Тут же срок годности почти истёк! – воскликнула от неожиданности.
Подскочил проходивший мимо надзиратель. Посыпалась череда вопросов. Немецкая речь резала ухо. Елизавета ничего не понимала. Она сунула охраннику в лицо конвалюту, ткнула пальцем в цифры. Тот присмотрелся. Выхватил упаковку, быстро удалился, печатая каблуками.
Вскоре он вернулся. Скомандовал взмахом руки. Не зная, что и думать, Елизавета вышла следом на территорию, затем в административный корпус.
В кресле кабинета восседал всё тот же «Кощей». Уставившись в упор водянисто-голубыми глазами, он неожиданно растянулся в улыбке, от чего стало ещё более очевидным сходство лица с ожившим черепом.
«Сейчас залает», – подумала Елизавета и сразу услышала непонятную жёсткую речь.
