Дракон стрельнул в меня взглядом.
Я положила надкусанное яблоко слева от себя, там, где лежал кнарк. И забывшись, достала второе из другого кармана.
– Итак, – я укусила красный бочок, – продолжим?
Снова полилась история по конюшне и только один раз я прервалась на секунду, улыбнувшись, когда длинный язык подхватил укусаное яблоко и отправил его себе в рот.
– Вот и все, на сегодня. – Я сладко потянулась. – Мне пора.
Дракон смотрел на меня с каким—то новым выражением.
– Спасибо за компанию. И… – я сделала торжественную паузу. – До завтра!
Засмеялась и вскочила с перевернутой кормушки.
– Я ушла! – крикнула напоследок и побежала к выходу, насколько позволяли сапоги.
За это время дождь почти утих. Я вытянула раскрытую ладонь и поймала несколько капель. Стало так светло на душе.
– Бъен. – позвала я.
– Да, принцесса. – Мечник встал рядом.
– А что больше всего любят есть кнарки?
7.
Пока мы возвращались к замку, громко шлепая по лужам, Бъен рассказал мне много всего о кнарках, об их привычках и вкусовых пристрастиях.
Оставив сушиться плащ и освободившись, наконец, от безразмерных сапог я поспешила на кухню к Дору, чтобы попросить его испечь для меня необычный хлеб.
Вытирая полотенчиком пухлые руки, повар внимательно меня выслушал, а затем, прищурив один глаз с хитрым видом, спросил:
– На солененькое потянуло?
Я несколько раз хлопнула ресницами и покраснела, но видя его лукавую ухмылку, тоже рассмеялась и легонько толкнула в плечо:
– Безобразничаете, сэр Дор!
Повар внезапно отклонился назад, заливисто хохоча, и все повторял между приступами смеха:
– Ох,… сэр Дор…умираю…сэр Дор… вы только подумайте!
Затем, вытерев выступившие слезы кружевным платочком, сказал, что вроде у него сохранились те высокогорные травы, про которые я спрашивала.
Закончив все дела на кухне, и утащив свежую булочку с изюмом с противня, я поднялась к себе.
Испеченный по моему заказу хлеб, по достигнутому эффекту, превзошел все возможные ожидания. Вот как это было: зайдя на следующий день на кухню к Дору, я получила от него увесистый округлый хлебец с румяной корочкой и покрытый крупными кристаллами соли. Через воздушную мякоть просвечивали мелко нарезанные ароматные травы.
Хотя дождь был уже не такой сильный, Бъен настоятельно попросил меня вновь надеть плащ и сапоги. И в целом, опекал меня как заботливая наседка. Я молчала и улыбалась. Наверно, такими бывают старшие братья.
Придя к Серебряному кнарку и заняв знакомую позу, я продолжила читать начатый сборник рассказов. В какой—то момент, у меня ненароком выскользнул из кармана заранее положенный туда хлебец. Я не обратила внимания.
Ноздри дракона расширились, один раз, другой. Открылись темно—фиолетовые глаза.
«Какие красивые!»
Я не отрывалась от книги.
Огромная голова незаметно проскользила ко мне. Показался длинный бордовый язык и резко проехался по кристалликам соли. Раздался низкий «гррр» и булочка исчезла в пасти.
«Таа-а-дам!»
Хотелось мне прокричать, но я, конечно, этого не сделала.
Спокойно закончив читать, я пожелала дракону хорошего настроения и ушла.
А вечером, аккуратно постучавшийся ко мне в двери Бъен, тихо рассказал, что когда в конюшне раздавали вечернюю трапезу, наш гордый Серебряный кнарк тоже подставил свою кормушку, чем, несомненно, шокировал всех работников вокруг.
Следующее утро встретило меня ясной погодой и пением птиц, как будто и не было ранее того пронизывающего дождя.
