“Принял”, - приходит ответ, а я жду.
И снова внутри что-то сжимается. То, что давно умерло. То, что не должно чувствовать. Я не знаю, кого нашел Сергей, не представляю, насколько это отмороженные люди. А кто еще согласится за небольшие деньги провернуть такое?
“Глеб, прости”, - набатом в голове звучат последние слова Нины, когда окровавленной рукой она сжимала мою ладонь.
Они оба погибли. Любимая женщина и мой ребенок. Только мой ли?.. Я не хотел знать это двадцать лет. Не хочу и сейчас…
- Черт, Лера, - вспоминаю, уже потянувшись за телефоном.
Нет!
Выхожу на улицу, за ворота. Тишина на улице, только впереди, почти за поворотом, горят габариты.
Наплевав на все, иду туда и нахожу Леру, сидящей на земле, прижимающейся к пробитому колесу. Она истерически смеется, держа в руках перцовый баллончик...
21. Глава 20 Лера
– Что случилось? – голос Глеба звучит озабочено. Я перевожу взгляд и несколько секунд смотрю на мужскую фигуру, которую сейчас подсвечивает свет габаритных огней. Глеб идет ко мне, медленно, а я так и сижу на земле, пытаясь перевести дух и унять сердцебиение.
Никогда не думала, что подобное может случиться со мной. Проколола колесо на пустой и тёмной дороге, полезла смотреть, есть ли запаска, на ходу набирая номер страхового агента… и тут из темноты ко мне вышли двое. Поначалу я обрадовалась, ведь запаска нашлась и мужская помощь мне бы пригодилась. Но незнакомцы совсем не собирались мне помогать. Один подошел сбоку, другой спереди, удачно они выбрали ракурс – их лиц разглядеть я не могла. И тут же почувствовала опасность. Все, Лерочка, попалась ты на пустой дороге двум отморозкам. Они назвали меня красавицей и обещали показать, как сильно каждый из них умеет любить. Разумеется, физически. Хорошо, что я держала свою сумку в руках, в ней тяжёлая косметичка, планшет и перцовый баллончик. За считанные секунды я достала последнее, швырнула сумку в одного, прыснула из баллончика в другого. Сама от себя не ожидала, действовала как на автопилоте. Видимо, такой прыти от меня нападавшие не ожидали, и пока второй тер лицо руками, первый, отмахнувшись от моей сумки, попытался снова напасть и тоже получил порцию газа в лицо. Ох, как они матерились, я таких слов и выражений никогда не слышала. Я уже собралась звонить в полиции, о чем предупредила, и парни быстро ретировались. А я, споткнувшись о свою же сумку, упала на землю, из-за чего разбила не только коленку, но и телефон. Истерически засмеялась. Ведь против отморозков устоять я смогла, а на своих ногах нет.
Обо всем об этом я и поведала Глебу.
– Боевая ты женщина, – смеясь, произносит он и подаёт мою сумку. С огорчением замечаю, что планшет тоже разбит. – Жаль, – подмечает Глеб, кивая на паутину, что пошла по экрану.
– Ничего страшного, я все в "облаке" храню. Восстановим, – говорю я и пытаюсь подняться. Но коленка саднит. Больно. Глеб мне помогает встать и заявляет:
– Пойдем ко мне, посмотрим на твои ссадины и заодно продезинфицируем.
Хочу возразить, но вовремя вспоминаю, что другого выхода у меня нет. Связи нет, машина не на ходу. Деваться мне некуда. А из дома Глеба можно позвонить.
Он помогает мне идти, слава богу, что не так далеко. И как удачно, что Глеб оказался здесь…
Кстати, почему?
И вопрос относится не только к Глебу. Откуда на охраняемой территории взялись социально опасные лица? Странно все это, очень странно.
