Все эти печальные обстоятельства и натянули сейчас на её лицо улыбку.
Грановский ещё немного помучил её вопросами, вынуждая изображать чуть ли не радость от любой его фразы, после чего чинно удалился.
Алина выдохнула, ощущая на себе пару-тройку завистливых взглядов. Чему тут можно было позавидовать, она абсолютно не понимала.
Две недели спокойную рабочую атмосферу ничто не нарушало – в смысле, Грановский никак не давал о себе знать. Алина уже забыла о нём, уверовав, что он забыл о ней.
Однако неожиданный звонок генерального перевернул всё вверх дном. Оказалось, что Грановский вновь припёрся в их фирму и вызывает её к себе. Причём никаких отчётов приносить с собой не велел.
Зачем тогда вызвал? Что ему нужно?
Идти жуть как не хотелось, но возникший перед глазами безжалостный образ судебного пристава быстро развеял сомнения. Алине ничего не оставалось, кроме как, собрав волю в кулак, отправиться к главе холдинга.
Она поднялась на четвёртый этаж – именно здесь располагалось логово руководства. Подошла к двери из дорогой породы дерева, на которой висела позолоченная (а может, и золотая) табличка «Грановский Эдуард Сергеевич».
Интересно, зачем человеку апартаменты, если он приезжает в их фирму от силы пару раз за год? Впрочем, у боссов свои придури, а у боссов-миллиардеров и подавно.
Постучавшись, толкнула дверь.
Секретарша (он её с собой, что ли, привёз?!) тут же доложила об Алинином приходе начальнику. Положив трубку, подошла к двери кабинета, открыла её.
Алина почувствовала себя ягнёнком, которого запускают в клетку с хищником. Сердце и до этого паниковало, а теперь и вовсе забилось так, словно пыталось выпрыгнуть из грудной клетки.
Грановский сидел на диване, вальяжно закинув ногу на ногу, и что-то смотрел в телефоне.
Неспешно поднял на неё глаза, улыбнулся одними губами. Пригласил за чайный столик.
Тут же нарисовалась секретарша, принесла чай, конфеты и пирожные. Подожгла ароматическую палочку, стоявшую на письменном столе, и поспешила покинуть кабинет.
Вот, честное слово, лучше бы она осталась! Один на один с этим монстром Алине было настолько некомфортно и неуютно, что аж в ушах звенело. Единственное, что радовало – Грановский не предложил выпивку.
Босс начал её расспрашивать нравится ли работа, всё ли устраивает, нет ли претензий к руководству. Потом перешёл на отвлечённые темы: спрашивал о досуге, об увлечениях, не забыв осторожно, будто невзначай, коснуться и личной жизни.
Ужасно хотелось соврать о наличии мужа и трёх детей. Только босс ведь мог и в личное дело заглянуть – а там ничего подобного. Ну как разозлится за ложь и… уволит ко всем чертям! Впрочем, о существовании жениха, которого тоже не было и в помине, всё же намекнула. Уж больно не понравился интерес его величества к её личной жизни. Не к добру такие вопросы – как пить дать, не к добру!
Несколько раз Алина ловила на себе собственнические взгляды Грановского, но делала вид, что вовсе не замечает их. Держаться старалась вежливо и обходительно, иногда через силу улыбалась.
Отпустил он её неожиданно быстро. Она даже не поверила, что это случилось.
Напоследок, правда, смазал по ней глазами так, как, наверное, смотрят на только что приобретённого за миллион долларов арабского скакуна.
Алину аж передёрнуло. Казалось, что сейчас зайдут слуги, и уведут её в элитную племенную конюшню.
Выйдя из кабинета, вдохнула полной грудью. Глоток кислорода был жизненно необходим. Там, у него, воздух совсем другой – спёртый от властности этого типа.
