Стоило мне войти, он бросил свидетельство на стол.
— Я не уверен, что это поможет, — выговорил он.
Я тоже не был уверен. С этой девчонкой всё шло наперекосяк. С самого начала с ней всё шло наперекосяк. Яйца трещали каждый раз, когда она находилась близко. Желание взять её выходило из-под контроля и превращалось в одержимость. Её попытки возражать и противиться раздражали и в то же время цепляли меня. Поиметь её в гостинице или, на худой конец, возле стены дома этой ночью было просто. Только вряд ли это могло что-то изменить. Её синие глаза… Вот же блядство! Я должен был разобраться с Ларой, а не думать об упругой заднице и том, как всадить Мире, чтобы стонала подо мной. А я только об этом и думал.
Даже сейчас, идя в зал, я думал именно об этом, а не о том, что Кирсанов создаёт мне всё больше проблем. Отправить бы его на корм червям и дело с концом. Только подобраться к нему без последствий не получится. И последствия эти ударят не только по мне. Нет. Рисковать Майей я готов не был. Придётся идти обходными путями.
— Кирсанов начал крупный процесс во Франции, — заговорил Рус вновь, когда мы вошли в зал.
Я взглядом велел ему продолжать.
— Всё гладко. Он ведёт дела так, что с формальной точки зрения подобраться к нему невозможно.
— Этого не может быть, — отрезал. — Такие деньги не делаются просто так. Сукин сын хорошо прячет хвосты, только и всего.
— Вот именно, — Рус кинул пиджак на скамью. Снял часы. — Ты же понимаешь, что он обезопасил себя. Остаётся ждать, что он допустит промашку.
— Он не допустит промашек, — я кинул рубашку рядом с пиджаком и, посмотрев на угрюмо молчавшего Руслана, добавил: — Он не допустит её, даже если мы попытаемся его спровоцировать. Чтоб его… Эта тварь решила, что может мне что-то предъявлять.
— Ты про Лару?
— Не про Мирославу же, — огрызнулся и пошёл в угол зала. С размаху всадил кулаком по груше, и та покачнулась. Выругался снова и услышал усмешку Руслана.
— Мне показалось, что и она тоже.
Я одарил его тяжёлым взглядом. Лучше ему заткнуться. Девчонка и так позволяла себе слишком много. Вернее, я позволял ей слишком много. Но напоминать мне об этом было ни к чему.
— Давай, — не ответив, я встал в стойку.
Руслан последовал моему примеру. Губы его искривились, в глазах мелькнула усмешка. Этот сукин сын специально дразнил меня. Не стоило. Я был далеко не в лучшем настроении, чтобы церемониться. Ещё и Мира… Будь она неладна. Без предупреждения я пошёл в атаку. С ходу осыпал Руслана серией коротких ударов. Тот ответил. Уклонился, поставил блок и сам пошёл в атаку.
— Нападай, — рыкнул я, следя за ним.
— Не так быстро, — такой же рык в ответ.
Он никогда не играл в поддавки и был достойным противником. Ещё один плюс. Выпад, удар. Врезав ему по рёбрам, я отступил.
— Сволочь, — прошипел он, сплёвывая. Оскалился. С короткой прелюдией было покончено, как и с разговорами. Костяшки пальцев саднило, но это отлично приводило в порядок мысли. То, что нужно. Методично мы атаковали друг друга, расходясь только, чтобы перевести дыхание и присмотреться к уязвимым точкам, которых не было ни у одного из нас. В воздухе повис запах пота, по вискам катились капли.
— Сука, — процедил, пропустив удар под рёбра и тут же дал сдачи. Блок, удар. Блок, удар…
— Яков! — неожиданно воздух разрезал вскрик.
Я обернулся и почувствовал, как скулу пронзила резкая боль. В мозгах поплыло, перед глазами заплясали чёрные точки. Удар у Руса всегда был под стать моему.
