Она дотронулась до моего затылка. Легонько прикусила губу и шепнула настойчиво:
— Я не хочу, Яков, — шёпотом по губам. Неожиданно сильно она сжала мои волосы, поцеловала сама и укусила с силой. — Не хочу, — зло, норовя вывернуться.
— Не хочешь? — вернул на место и принялся снимать с неё штаны. — Ты моя жена, не забывай об этом.
— Я твоя жена по принуждению, — ерзая подо мной. — Тоже не забывай.
— Это уже не важно, — вниз по её животу, по гладкому лобку, тёплая, гибкая. Моя, чтоб её! Лёгкий цветочный запах, пылающие вызовом глаза… Она будет подчиняться. Будет. По-хорошему ли, по-плохому, но я заставлю её быть послушной. — Сейчас проверим, как ты не хочешь, маленькая сучка.
Она зашипела разъярённой, готовой броситься коброй. Ударила меня в плечо. Между ног она была тёплая и уже влажная. Но в глазах её пылал гнев.
— Это ничего не значит, — процедила, впиваясь ногтями в моё запястье.
— Да что ты? — сжал её ладошку, припечатал к мату. Также — вторую. Навалился на неё, коленом жёстко раздвинул ноги. — Разве не значит?
Она смотрела с яростью. Понимала, что тело её выдает. А слова… это просто слова.
— Так-то лучше, — больше я не чувствовал сопротивления.
Поддел её нижнюю губу, сунул язык ей в рот и стал ласкать, растягивая удовольствие. Не так быстро… Завтра у меня херова тьма дел, и от этой ночи я возьму всё. Возьму саму эту ночь и женщину, которую хочу так, как ни одну другую до неё.
Рывком стянул с её зада штаны, сжал упругую попку.
— Ты стала даже лучше, — по ложбинке. Не в этот раз, но задом её мы тоже займёмся. Мерзавка заплатит мне за все потраченные на неё нервы.
— А ты остался таким же отвратительным, — цапнула меня за губу.
Вот же сучка! Зарычал, толкнул её ногу коленом и только хотел стянуть штаны, чтобы всадить ей как следует, как по мозгам резануло звонкое:
— Папа! Папа, ты приехал?!
— Чёрт подери, — выругался и мигом скатился с Миры.
Пчёлка… Какого её сюда принесло?! Стремглав взял с лавки пиджак, кинул на маты рядом с Мирой, а сам взял полотенце.
— Ты почему не в постели?! — рявкнул, ещё плохо соображая, какого дьявола происходит. Перед глазами стоял красный туман, в паху всё разрывалось от желания закончить начатое.
— Где Нина?! — зло, направляясь к двери.
— Пап… — Майя смотрела на меня из-под густых пушистых ресниц.
Проклятье! С рыком выдохнув, я провёл по волосам и с шумом вдохнул. Нужно срочно взять себя в руки. Мысленно я досчитал до пяти. Не помогло. Вначале Лара, потом Мирослава, теперь ещё и это…
— Ты видела, сколько времени? — спросил я уже спокойнее.
Майя виновато опустила взгляд. Потеребила нашитый на кармане цветочек.
— Так почему ты не в постели? — остановился в метре от неё. — Разве тебе кто-то разрешал вставать в такое время?
— Нет, — вздохнула она. — Но ты сказал, что приедешь через несколько дней, а ты…
Услышав шорох, я повернулся. Мирослава, сжимая на груди пиджак, остановилась в метре от меня. Моя Пчёлка тут же покосилась на неё. Недоверчиво, с опаской, и это ещё раз напомнило мне, что нужно разобраться со всем как можно скорее. Что там говорила Лариса? Чего она там хочет? Да я и её, и Кирсанова урою, если рыпнутся в сторону моей Пчёлки. В порошок сотру и следа не оставлю от обоих.
— Это… — Мира подошла ближе.
— Это моя дочь, — раньше, чем очевидный вопрос прозвучал. — Майя.
16. Глава 16
Мирослава
Я смотрела на маленькую, похожую на потерявшегося котёнка девочку, и не могла поверить, что она — дочь Якова. Мужчины, способного одним лишь взглядом подавить волю любого находящегося рядом с ним.
