Но все это вдруг стало неважным. Ведь его грозовые глаза сегодня были теплыми, нежными. Он то поглаживал, то целовал мои прохладные руки и смотрел, почти не моргая.
Этот взгляд погрузил меня в транс. Очнулась я уже у Большого.
- Мы на месте, - оповестил водитель.
- Все по стандартной схеме, - отрапортовал охранник и вышел первым.
Мы с Андреем очнулись. Он быстрее и сразу проинструктировал меня.
- Лиза, ни с кем не разговаривай. На реплики не реагируй. Возьми меня под руку. Никуда не отходи.
Я и кивнуть не успела, а второй охранник (откуда он только взялся) уже открывал мне дверь. Андрей сразу оказался рядом. Я привычным движением прицепилась к нему якорем и позволила увести меня внутрь.
Журналисты жужжали, как улей пчел. Я ослепла от вспышек камер.
- Все хорошо, - тихо проговорил Андрей, и я почти поверила ему.
Придется привыкать. Наверно, не зря он посадил меня дома и сам пользуется тайными проходами. Я точно не хочу пристального внимания к себе.
Андрей предъявил билет на входе. Контролёр едва ли была в сознании, но пробормотала что-то вроде: «Приятного вечера».
- Разве мы не могли войти через служебный? – поинтересовалась я.
- Я стараюсь не злоупотреблять служебным положением и такими же входами. Это дурной тон. К тому же. наш выход спланирован. Нужно было обязательно появиться вместе после твоего экзамена. Знак моей поддержки и твоей уверенности в себе.
- План Карины? – догадалась я.
Андрей подтвердил:
- Конечно. Она занимается связями с общественностью.
На моем лице застыла приветливая улыбка, а в душе бушевал ураган.
- А ты знаешь, что она пользуется твоим телефоном, отвечает на звонки?
- Конечно, - снова невозмутимо проговорил Громов. – А что такое?
- Ничего, - мой голос стал больше похож на рычание. – Я звонила тебе, а она взяла трубку.
- Это нормально.
- Нет.
- Мы с Кариной близки, Лиз.
- Это я знаю.
- Она не только мой помощник, но и добрый друг.
- Очень добрый. Наверно, самый лучший.
Смешок вырвался через плотно сжатые губы, превращаясь в какое-то бульканье.
Я не видела, куда мы идем. Мне было не до красот внутреннего убранства Большого театра. Перед глазами была пелена отравленного тумана. Меня ослепила ревность.
Андрей остановился, и я почти налетела на него, едва не наступив на ногу.
- Лиза… - обратился он, привлекая мое внимание. – Посмотри на меня.
Я задрала голову, но тут же опустила снова. Он слишком сильно мне нравился. Это было совершенно неуместно для брака по расчету, о котором мы договорились.
Вернее, на который я вынудила Громова.
Он взял меня за подбородок, заставляя посмотреть на него.
- Тебе не стоит переживать из-за Карины.
Моргнув, я приказала себе прекратить тихую истерику и ответила Андрею:
- Да. Хорошо.
- Хорошо?
Он склонил голову на бок, не веря ни одному моему слову.
- Хорошо. Ты сказал, не беспокоиться, и я не буду. Хорошо.
Громов подозрительно и недовольно сдвинул брови, но спорить не стал.
- Ладно. Тогда идем.
Он толкнул дверь, и мы вошли в ложу. Почетный караул охраны занял место за дверью, а Гоша и вовсе зашел вместе с нами и забился в угол, стараясь слиться со стеной.
Все мои надежды рухнули. Я вообще не разрешала себе надеяться на нежность Андрея, но хотела его поцелуев так сильно. И не только поцелуев. Но даже слова застряли в горле и не шли с языка. Только ленивый не глазел в сторону ложи. Одни смотрели мельком и сразу отводили глаза. Словно Гоша обычно пускал пулю в лоб особо любопытным. Другие, понаглее, шли к своим местам, сворачивая шеи. Некоторые пользовались биноклем.
