Да что я вам сделала? — так и бился в голове вопрос. И как ни хотелось его задать, а приходилось молчать снова и снова.
— Хилберт! — сочный басовитый возглас оборвал напряжённую нить нашего с йонкером зрительного контакта, когда мы, кажется, уже сожрать друг друга готовы были. — Вижу, ты не слишком-то торопишься оказать аарди дер Энтин подобающее гостеприимство. Все уже внутри, а вы всё ещё стоите здесь. Начинается дождь. Промокнете.
Я повернулась к мужчине, который подобрался к нам так незаметно. Но, наверное, просто мы с Хилбертом не способны были ничего замечать, оглохнув и ослепнув на эти несколько мгновений.
Да тут пришлось опешить ещё больше — от силы тяжёлой харизмы, что ударила меня в грудь, как только я увидела очередного незнакомца. Не зря опасалась его. Вот не зря! Мне даже не надо было представлять того, кто стоял сейчас передо мной. Высокий и широкоплечий, породистый: каждая твёрдая черта его лица выдавала древность рода и силу крови. Я ничего в том не смыслила — но чувствовала всеми трепещущим фибрами души. Несмотря на то, что мужчина уже шагнул за черту среднего возраста, ему удалось сохранить и отличную фигуру, и аристократичную стать. Волосы его с лёгкой проседью касались плеч, подчёркивая ненастное чернёное серебро глаз — таких же, как и у сына. Пожалуй, он мог бы сойти за тайную мечту порядочного количества девиц-любительниц-постарше-и-поопытней. В общем, даже близорукий сразу распознал бы в этом человеке отца Хилберта — Маттейса ван Берга.
— Мениэр ван Берг, — неведомо как сориентировалась я и даже поклонилась немного, стараясь всё же выказать ему уважение хоть и не представляла, как он сам относился к Паулине, а значит, и ко мне.
Но, к моему облегчению, похоже, старший ван Берг не испытывал к своей невесте такой страшной неприязни. А может, просто старался быть вежливым — и это порядочно злило его сына.
— Мейси дер Энтин, — он тоже наклонил голову. — Мы, кажется, уже договорились, что в виду того, что вы моя невеста, я могу называть вас просто Паулине.
— Запамятовала, простите, — я улыбнулась натянуто и шагнула вперёд.
Маттейс сразу подхватил меня под локоть, сжал слегка — и направил коротким толчком дальше, весьма отчётливо давая понять, кто здесь хозяин. Не семья, а львиный прайд какой-то. Я и хотела вырваться, но пока не стала. Чтобы понять, как стоит вести себя дальше и какие возможности у меня есть для освобождения, мне нужно узнать отца и сына ван Бергов получше. А присматриваться удобнее всего из засады. И не глупить,чтобы не усложнить своё положение ещё больше.
Хилберт, кажется, постоял ещё немного позади, а после пошёл следом, сохраняя дистанцию. Маттейс проводил меня до огромной двустворчатой входной двери, украшенной красивой, выпуклой резьбой. Я успела разглядеть её совсем немного: на ней были изображены как будто какие-то сцены охоты или сражений — а после оказалась в сумрачном и чуть промозглом нутре замка.
Внутри каменного чудовища под названием Волнпик оказалось совсем не уютно. Не сказать, что когда-то я слыла особой впечатлительной и склонной к фантазированию, но как будто почувствовала недобрую волю замка, только ступив через его порог. Словно он не был рад вообще никакому живому существу, что в нём обитало. Хотелось заскулить, как напрудившему лужу щенку, и спрятаться под креслом. Только воля так же держащего меня под локоть Маттейса ещё удерживала от столь постыдного и эксцентричного побега.
