− Ты про телекинез?
− Они называют это "добрая сила". − Михаил замер на светофоре, дожидаясь, когда поток парящих капсулов замрёт у флюоресцирующей зебры. − Согласно букве закона, её можно применять только во благо.
− Ну-ну. − Рома машинально коснулся горла. Он до сих пор помнил леденящее прикосновение невидимых пальцев. − А у мужчин такая сила есть? Хоть немного?
− Не-а. − Красавец-секретарь повернул на сверкающую аллею: все деревья − и живые, и искусственные − были оплетены гирляндами крошечных, размером с рисовое зёрнышко, фонариков. − У мужчин только обычная − физическая. Странно, что ты не знаешь. Это же общеизвестный факт. Нам об этом ещё на первом курсе рассказывали.
Рома вздохнул, вспоминая пьяный угар студенческих лет. Им тоже много чего рассказывали... да только он не учил нифига.
− Получается, ты не здешний? − спросил он. Обсуждать пробелы в собственных знаниях желания не было. Никакого.
− Институт я на Марсе заканчивал, − отозвался Миша. − А родители мои − астрофизики из Томска. Правда, я там не был никогда.
− Подожди. − Рома остановился посреди улицы, отчего стал причиной лёгкого пешеходного ДТП. − Как же тебя занесло в этот дремучий матриархат?
− Тут не матриархат, глупый ты землянин! − Михаил беззлобно улыбнулся, схватил его под руку и потащил дальше по тротуару. − Здесь вполне себе равноправное демократическое общество. Только, в отличие от ваших широт, матрилинейное. Вот и вся разница! Ты привыкнешь.
− Издеваешься? − Роман дёрнулся, высвобождая руку. − Да они мне визу оформлять отказались без какого-то сраного бабского разрешения!
− Своя специфика, конечно, есть, − согласился секретарь. − Но в целом жить можно.
− Кретинизм какой-то, − фыркнул Удальцов.
− Почему сразу кретинизм? Я читал, на Земле есть государства, где женщины носят платки, закрывают лица и делают всё исключительно с разрешения своих мужчин. Никто же не возмущается.
− Ну... это же другое совсем!
Михаил философски пожал плечами.
− Многим вначале кажется дичью. А потом привыкают как-то. Втягиваются. Поверь, свои плюсы есть. И нехилые! Так что не будь олухом и присмотрись к Олимпиаде, пока она свободна. Охотников до неё − уйма, так что смотри не прощёлкай.
− Да что ты привязался ко мне со своей Олимпиадой!
Секретарь прильнул к нему и понизил голос до заговорщического шёпота:
− Думаю, ты ей приглянулся!
− Чего? − Рома ошалело уставился на нового приятеля. − Да она... Она же... она меня чуть не придушила!!!
− Олимпиада Анастасьевна женщина очень сдержанная, но от тебя, похоже, у неё совсем крышу снесло, раз она дала волю силе. Римма потом с ней о тебе полчаса молчала. Думаю, при грамотном подходе...
− Заткнись, ты, грёбаный альфонс! − рявкнул Рома. − Да я скорее себе член отрежу, чем суну в эту... эту... Где уже твой долбаный магазин, мне срочно надо выпить!
10. ГЛАВА 10. Незачёт
На кассе Рому ждал новый удар.
Улыбчивый вихрастый кассир − паренёк не старше двадцати − безропотно пробил три пачки пельменей, связку сарделек, батон, орешки, чипсы и жвачку... а на пиве, гад, застопорился. Упёрся рогом и ни в какую!
− Запгещено пгодавать алкоголь лицам, не достигшим совегшеннолетия, − прокартавил мелкий гад.
Рома склонился к прыщавому носу кассира и выцедил:
− А как насчет щедрых чаевых, а? Купишь себе подписку на порнушку.
Мальчонка покраснел, как помидор, и испуганно покосился куда-то в сторону.
