Возмущённо я повернулась к человеку в короне и, прожевав наконец рулет говорю:
- Папаша, вы отвратительны. Что вы болтаете, старый дурак.
За столом все притихли, уставились на нас. Дед замер в выжидательной позе.
- Люсинда, не будем на людях выяснять наши с тобой домашние дела.
- У нас с тобой дедушка, нет никаких домашних дел. Ещё чего не хватало.
- Доченька, успокойся, давай поговорим потом, - строго проговорил король, наклонившись ко мне.
- Я тебе не доченька, дедуля, что за бред. Красота стоит денег, а у тебя нет столько. Да если бы даже и было, ты не в моём вкусе, старичок, - я встала, хотела уйти.
- Люсинда! - он схватил меня за руку, с силой потянул к себе и прошипел возле уха, - не позорь меня перед моими подданными. Сейчас же сядь и ужинай пока я не рассердился и не лишил тебя всего наследства. Это уже переходит все границы. Имей совесть.
Я села, осмотрелась, все тут же задвигали вилками, как будто никто ничего не замечает. Наверное, я всё напортила и меня больше не возьмут сниматься в рекламе. Действительно, чего это я так разошлась. Съемки, не всегда приятное дело.
- Ну, хорошо, я просто пошутила, - улыбнулась я старику и снова взялась за еду.
Действительно если можно поесть халявной ресторанной еды, чего не поесть, а я тут зарываюсь. Я продолжила тихо есть, изредка настороженно посматривая по сторонам.
Волосы мои уложенные в причёску, должно быть неплохо смотрятся, и платье ничего такое. Только вот с грудью у меня что-то произошло, они наверное накладку наложили, чтобы побольше была.
В какой-то момент я почувствовала, что уже не могу дышать, так наелась. Но руки всё тянуться и тянуться к еде. Не могу остановиться.
Некоторое время все ели почти в тишине. Потом, где-то в соседних помещениях заиграла музыка, послышались звуки настраиваемых инструментов.
Старушка слева от меня тут же встала, положила на стол салфетку и сказала:
- Прошу дорогих гостей, проследовать в бальную залу, чтобы продолжить этот чудесный вечер и насладиться танцами.
О, танцы я люблю, только в таких костюмах вряд ли получится танцевать так, как я танцую в клубе. Но если нужно для съемок, я готова. Где режиссёр?
- Люсинда, прошу дорогая, - король протянул мне ладонь.
Кто такая Люсинда? Этот старый маразматик всё время называет меня Люсиндой. И имя такое противное, как будто ругательство.
- Спасибо, папа, - сказала я не без язвительности и подала ему руку.
Сразу все засуетились, повставали со своих мест. Король потянул меня на выход. Из этой роскошной столовой мы вышли в залу действительно похожую на те, какие показывают в фильмах, где люди танцуют в бальных платьях.
Значит, действительно будут танцы. Это я люблю.
Люблю показать свою грациозность, плавность, красоту. Сейчас все эти людишки выпадут в осадок от такой красоты. Они просто ещё не видели ничего подобного. Пора показать, что значит настоящая естественная красота.
Надеюсь, хозяин фирмы, которую рекламируем тоже здесь. Нельзя упускать шанса, отхватить богатого мужика.
- Ну, где музыка? – вопросительно смотрю на старого королишку.
- Сейчас всё будет, дорогая, - и он грозно посмотрел на тётку, - Баронесса, почему музыканты до сих пор не играют?
- Минуту, сир, - она повернулась ещё к кому-то и тот поспешно пошел на середину зала и тожественно-заунывно закричал:
- Танцы господа! Танцы!
И грянула музыка… только совсем не та, которую я ждала.
