В клуб «Baken» мы приехали на такси в половине двенадцатого. Ковровая дорожка малинового цвета привела нас к двери с двумя плечистыми охранниками из бывших десантников. Один из них обыскал меня, другой облапал Карину. На территорию клуба мы зашли с красными браслетами и сразу же поймали официантку, которая провела нас к забронированному столику. На танцплощадке крутилось около десяти человек. Ди-джей сидел в стеклянной кабинке под самым потолком и ритмично колдовал над пультом. Мы заказали коктейли и стали расслабленно наблюдать за танцующими. Примерно к двум часам ночи в клубе стало по-настоящему оживлённо. Приехала группа модно одетых дагестанцев, которые заняли два столика и заказали кальяны. Они сидели в двух метрах от нас и сразу же положили глаз на Карину, которая после трёх коктейлей и двух выходов на танцпол была совсем не против пофлиртовать.
В свои двадцать с небольшим лет я был, как сказали бы американцы, Мистер Сраный Ревнивец. Поскольку я внутренне порицал своё страстное желание иметь связи со многими женщинами, то и Карине запрещал игры в полиаморность. Она уже устраивала для меня секс втроём, причём третьим партнёром стала девушка из круга наших знакомых. Но я тогда не оценил столь приятное времяпровождение, чувствуя в нём подвох и женскую проверку. Надо признать, что Карина равно вожделела мужчин и женщин, а потому я частенько заставал её целующейся с подругами. За все свои эротические проделки она платила мне весёлым настроением и бурным сексом в любое время дня и ночи. Мне было легко с ней, я всё ей прощал, понимая при этом, что не справляюсь с её мощным темпераментом. Думаю, доживи наши отношения до сего прекрасного дня, я бы сам предложил Карине свободную форму любви. Но в реальной жизни, как выразился антисоветский классик, всё происходит медленно и неправильно, чтобы мы не возгордились и всегда были чуточку растерянными.
Один из возбуждённых дагестанцев подошёл к нашему столику и сказал Карине, что она самая красивая девушка этой дискотеки. Конечно же, Карина была не столько самой красивой, сколько самой раскрепощённой и сексуальной. Но моего мнения в тот момент никто не спрашивал. Дагестанец, представившийся Рустамом, опустился перед моей спутницей на одно колено и предложил потанцевать с ним. Карину воспламенил этот непринуждённый кавказский жест, а меня, само собой, обеспокоил. Я сказал дагестанцу, что моя девушка не пойдёт танцевать с незнакомым мужчиной, который подтирает коленями пол. Карина прикусила верхнюю губу, а дагестанец ответил, что-то вроде «пусть красавица сама решает с кем танцевать». Моё тело сжалось и разогрелось, как будто ему нужно было прыгнуть в прорубь с ледяной водой. Я подцепил вилкой оливку и швырнул ей в горделивого Рустама. От неожиданности он широко раскрыл глаза, а его спутники встали со своих мест. Карина ойкнула, а я подцепил с тарелки ещё одну оливку и снова кинул её в сторону соперника. На этот раз оливка ударилась в белую рубашку напыщенного дагестанца, оставив на ней жирное пятно. Кавказцы всё не решались броситься на меня, пока я не сказал Карине, что нам нужно возвращаться в отель, схватил её за руку и быстро потащил сквозь толпу к выходу. Дагестанцы, не сговариваясь, двинулись за нами, как стая волков или одичавших собак. Рядом с клубом стояло несколько такси, и мы с Кариной подбежали к ближайшему. Водитель посмотрел на нас с подозрением, но всё же разблокировал дверцы. Тут я ощутил мощный удар в спину и упал на кузов чёрного фольксвагена…
