– И что же, ты поняла это, не видя его ни разу вживую? – спросила Настя, следившая за рассказом подруги с явным скептицизмом. – Никогда не поверю, что это возможно.
– Слушай, Настюш, ну как можно быть такой занудой? С таким подходом ты умрёшь старой девой! Вот скажи, сколько у тебя было романов за всю жизнь?
– Это не твоё дело, – буркнула сестрёнка, кутаясь в широкое горло кофты.
С явной обидой она уткнулась в свою тарелку, как будто именно в ней сейчас происходило нечто невероятно интересное.
– Боже, Марго! – я метнула в подругу укоризненный взгляд, давая понять, что та перегнула палку.
– А что я такого сказала? – недоумённо пожала она плечами, искренне не понимая, насколько Настю могли ранить такие слова. – Между прочим, я без всякого зла! Может быть, я хочу ей помочь.
– Может быть, вы перестанете разговаривать обо мне в третьем лице? – не выдержала девушка, робко высунувшись из своей «раковины».
Маргарита Новак всегда была излишне прямолинейной. Открытая, искренняя, эмоциональная, она не боялась бросаться в омут чувств с головой, часто не думая о том, что будет дальше. Её активная жизненная позиция сочеталась с самоуверенностью, а лучшие побуждения часто воспринимались собеседником как желание задеть побольнее. Весь её внешний облик выражал напор и энергию. Рост чуть ниже среднего прекрасно компенсировался подтянутой спортивной фигурой, а короткая стильная стрижка с волосами красновато-рыжего оттенка и один вид пухлых «сочных» губ действовали на мужчин получше всяких феромонов. Марго была резкая, но в то же время в ней сквозила такая мощная сексуальность, что это невозможно было не почувствовать даже женщинам, а уж у окружающих мужчин попросту срывало крышу.
– Ладно, извини, я не хотела. – Марго подалась к Насте и взяла её за руку. – Я просто хотела тебя немного мотивировать. Ведь нельзя же так! А хочешь, я познакомлю тебя с кем-нибудь прямо сейчас? Замуж я, конечно, не рвусь, но вот по части приятных знакомств я мастер!
Настя даже не успела ничего ответить, как Марго уже выскочила из-за стола и, сверкая идеально стройными ножками, направилась в сторону танцпола.
Мы остались втроём: я, обиженная на весь мир Настя и Катя, блуждающий взгляд которой говорил сам за себя – она пыталась отыскать среди посетителей своего супруга.
Из нашего зала открывался прекрасный обзор на танцпол и барную стойку. Время приближалось к одиннадцати – скоро должны начаться танцы.
– Смотри, – внезапно Катя махнула рукой в направлении VIP-зала на втором этаже, – неужели это твой Константин Зимний?!
Я взглянула наверх, пытаясь рассмотреть лицо мужчины. Он стоял вполоборота, облокотившись на перила небольшого ограждения и с видом хозяина жизни взирал на танцующих.
– Он совсем не мой, у него есть куча молодых актрис, жаждущих получить свою роль, – мне хватило одного беглого взгляда, чтобы узнать его.
Да, это был он – мужчина, к которому я испытывала какую-то трепетную слабость. Судьба свела меня с ним однажды, два года назад, когда меня пригласили в качестве психолога-эксперта на съемки тяжёлой драмы с трагическим финалом. Я должна была проконсультировать актёров в нескольких сценах о том, как именно может проявляться душевная боль. Фильм был низкобюджетным, однако именно с него начался оглушительный успех Константина Зимнего как режиссёра. На съёмках мы перекинулись всего парой фраз, и вряд ли он сейчас помнил меня. Я же до сих пор ловила себя на мысли, что думаю о нём. Тогда меня очень сильно впечатлил этот человек – как уверенно он управлялся с огромным количеством сотрудников, как вся махина кинопроизводства крутилась вокруг него! На площадке он был настоящим Богом, от одного взгляда которого зависит судьба целой Вселенной.
