Жены и дочери - страница 28

– Это даже хорошо, что наши оболтусы сейчас в Кембридже, а то, не приведи господь, и до романа недолго.

– И что же здесь такого? – пожала плечами более романтичная супруга.

– А то, что это вовсе ни к чему! – решительно отрезал сквайр. – Осборн получит превосходное образование, лучшее во всей округе, унаследует поместье и станет Хемли из Хемли. В графстве нет семьи древнее и достойнее нашей, поэтому он сможет жениться, когда захочет и на ком захочет. Если бы у лорда Холлингфорда была дочь, то составила б ему прекрасную партию. А влюбляться в дочь Гибсона ему незачем: я этого не допущу.

– Да, ты прав: она Осборну не пара. Ему надо смотреть выше.

– А что касается Роджера, – продолжил сквайр, – то ему придется устраиваться в жизни самостоятельно и самому зарабатывать себе на хлеб. Боюсь, его успехи в Кембридже весьма скромны, так что в ближайшие лет десять ему будет не до семьи.

– Если, конечно, речь не идет о богатой наследнице, – возразила миссис Хемли, в очередной раз продемонстрировав романтический, совершенно непрактичный склад ума.

– Ни один из моих сыновей не получит разрешения на брак с девицей из семьи, богаче нашей, – жестко заявил сквайр. – Ничего не имею против, если годам к тридцати Роджер сумеет обзавестись капиталом фунтов в пятьсот годовых, а жену выберет с десятью тысячами, но если мой мальчик с двумя сотнями фунтов – а ровно столько получит от нас Роджер – женится на особе с пятьюдесятью тысячами, я от него отрекусь. Это отвратительно.

– Но только не в том случае, если они полюбят друг друга и от этого брака будет зависеть их счастье, – мягко возразила миссис Хемли.

– Вот еще! Какая там любовь! Правда, моя дорогая, мы с тобой так страстно любили друг друга, что не могли и дня прожить врозь, но это совсем другое дело. Современная молодежь совсем не похожа на нас: любовь превратилась у них в нелепые фантазии и сентиментальный роман.

Мистер Гибсон решил, что вполне достаточно договориться о визите дочери с самими Хемли, так что не счел нужным ставить ее в известность вплоть до самого дня отъезда.

– Кстати, Молли, – сообщил он дочери утром, – сегодня ты отправляешься в Хемли. Миссис Хемли хочет, чтобы ты провела у них недельку-другую, и мне очень удобно воспользоваться приглашением именно сейчас.

– Поехать в Хемли, сегодня же! Право, папа, ты что-то от меня скрываешь. Что за таинственная причина? Пожалуйста, скажи, в чем дело! Погостить в Хемли неделю-другую! Но ведь я еще ни разу в жизни не уезжала из дому без тебя!

– Да и ходить не умела, прежде чем не поставила ноги на землю и не попробовала. Все когда-то случается впервые.

– Твое решение явно связано с тем письмом, которое ты у меня отобрал еще до того, как я успела рассмотреть почерк.

Серьезные серые глаза так пристально смотрели отцу в лицо, стараясь разгадать секрет, что он не выдержал и рассмеялся:

– А ведь ты колдунья, дочка!

– Значит, так и есть! Но если это письмо от миссис Хемли, то почему мне нельзя было его прочесть? С того самого дня – кажется, это был четверг? – постоянно казалось, что ты что-то затеваешь. Ходил с задумчивым, озадаченным видом, как настоящий заговорщик. Пожалуйста, папа, скажи, – подойдя ближе, умоляюще повторила Молли, – почему мне нельзя увидеть записку? И почему вдруг понадобилось ехать в Хемли?

– Тебе что, не хочется ехать? Желаешь остаться дома?

Если бы дочь ответила утвердительно, это доктора скорее бы обрадовало, чем расстроило: расставание даже на короткое время внушало ему ужас, – однако Молли сказала, пожав плечами: