Однако мистер Гибсон, не любивший открытого выражения чувств, предпочел обойтись без слов сожаления, возможно, понимая, что чем меньше будет сказано, тем лучше. Ясно, что по данному вопросу они с дочерью не испытывали безусловного, гармоничного единодушия. Он прочитал в глазах своей девочки глубокое раскаяние, увидел, как мучительно она страдала, а потому ощутил в сердце острую боль и не позволил выразить сожаление относительно вчерашнего поведения:
– Ну-ну, достаточно. Знаю все, что скажешь. Знаю свою маленькую Молли – свою глупышку – лучше, чем она сама себя знает. Привез тебе приглашение. Леди Камнор желает, чтобы следующий четверг ты провела в Тауэрс-парке!
– Хочешь, чтобы я поехала? – спросила Молли с упавшим сердцем.
– Хочу, чтобы вы с Лили познакомились поближе и научились относиться друг к другу терпимо.
– А почему «Лили»? – окончательно растерялась Молли.
– Да, понимаю, не самое серьезное имя, однако оно принадлежит ей, а значит, я должен называть ее именно так! Терпеть не могу это «Клэр», как называют ее миледи и прочие обитатели Тауэрс-парка, а «миссис Киркпатрик» и вовсе нелепо: все равно скоро сменит фамилию.
– Когда, папа? – уточнила Молли, словно в прострации.
– Не раньше Михайлова дня[18], – ответил доктор и, следуя собственным мыслям, продолжил: – А хуже всего то, что она и дочь назвала почти как цветок: Синтия! Слава богу, ты у меня просто Молли.
– Сколько ей лет? Синтии?
– По-моему, она твоя ровесница. Учится в школе во Франции, набирается изящных манер. Приедет на свадьбу – тогда и познакомитесь, – а потом она вернется в школу еще на полгода или около того.
Глава 11
Завязывается дружба
Мистер Гибсон полагал, что Синтия Киркпатрик приедет в Англию, чтобы присутствовать на свадьбе матери, однако сама миссис Киркпатрик подобного намерения не имела. Назвать данную особу решительной было бы трудно, и все же ей как-то удавалось избегать нежелательного для нее и получать желаемое. Она спокойно выслушала предложение мистера Гибсона, чтобы Молли и Синтия стали подружками невесты, однако сразу сообразила, что поблекшая невеста рядом с сияющей юной красотой дочерью будет выглядеть невыгодно. Осталось придумать убедительную причину, почему Синтии лучше остаться в Булони.
В первую ночь после помолвки миссис Киркпатрик легла спать в предвкушении скорой свадьбы. Главным преимуществом замужества было для нее освобождение от школы – нищей, неприбыльной, малочисленной: оплаты за обучение едва хватало на аренду здания, налоги, еду, стирку и зарплату учителям. Она не видела особых поводов для возвращения в Эшкомб: разве что закрыть дела и собрать свои вещи, – и надеялась, что пыл мистера Гибсона заставит его поспешить со свадьбой и потребовать, чтобы она как можно скорее рассталась со школой раз и навсегда. Миссис Киркпатрик даже заранее приготовила весьма убедительный и страстный монолог, способный устранить чувство неловкости, которое следовало бы испытывать при необходимости сообщить родителям учениц о закрытии школы и о том, что в предпоследнюю неделю летних каникул им придется подыскать для дочерей новое место обучения, однако уже следующим утром леди Камнор решительно отменила красивые планы, заговорив об обязанностях нареченных жениха и невесты.
– Разумеется, вы не сможете бросить школу внезапно, Клэр. Свадьба никак не состоится раньше Рождества, и это очень хорошо. Мы все соберемся в Тауэрс-парке, а для детей поездка в Эшкомб на бракосочетание станет прекрасным развлечением.
