— А я тебя не спрашиваю, — ловит за длинный шлейф и дергает на себя. «Костюм», похоже, любит рвать женские юбки. Туфли на шпильке зацепляются за ковровое покрытие и я, не удержавшись, падаю на высокий матрас. Даниил запрыгивает сверху. Тяжелый гад! Если бы не мягкость кровати, меня бы уже придавило.
— А! Спасите-помогите!
— Будешь еще про беременность шутить? — прижимает, не давая шелохнуться.
— Не буду! Отпусти!
— А портить мою репутацию?
— Этого обещать не могу. Слезь с меня! — пытаюсь скинуть его со своей спины.
— Да что за егоза?! А ну, лежи смирно! Мы еще не все обсудили!
— Помогите!
— Помогаю! — отвечает и в следующий момент нахал шлепает меня по заднице! Не больно, но очень обидно! Перестаю дышать от такой наглости.
— Да ты… Да меня даже родители не лупили!
— Потому и выросла такая невоспитанная, — как ни в чем не бывало отвечает нахал.
— Кхм… — сзади кто-то есть. Повернуться не могу, но представляю какая картина предстает перед случайным свидетелем. «Костюм» ослабевает хватку и это позволяет мне извернуться и со всего маха залепить ему по лицу.
Нежданчик.
— Ну и стерва! — рыкает.
— А ты извращенец!
— Даниил Иосифович… я еду принес… мне выйти?
— Не надо. Оставайся. А вот я выйду. С этой ненормальной в одной комнате находиться себе дороже!
Вскакивает и, одернув рубашку, направляется к выходу.
— Не поняла. Ты что, запрешь меня здесь со своим охранником, а сам свалишь?! — кричу в спину.
— То отстань, то останься! Ты уж определись, чего тебе надо.
— Что-то есть расхотелось… Отпусти меня домой.
— Ага. Сейчас. Посиди подумай над своим поведением.
— Я расскажу, что ты меня запер! Всем расскажу!
— Знаешь, что делали с болтливыми людьми в древности?
— Что?
— Отрезали язык. Вов, проследи чтобы «невеста» не сбежала. Если что, сам знаешь, что делать.
— Не хочу! Не надо! — кидаюсь за ним, но дверь захлопывается. Остаюсь с Владимиром наедине. Он не кажется мне весельчаком и настроение на заигрывания и споры тут же пропадает.
— Катерина, как вас по батюшке?
— В-васильевна.
— Катерина Васильевна, вам корзиночку с икрой подать? Или сначала тар-тар из лосося попробуете?
«Безжалостный» охранник старается быть вежливым и обходительным.
— Нет спасибо... Я дома поем, — в той же манере отвечаю.
— Сомневаюсь, что у Даниила Иосифовича есть еда. Да и когда еще вы туда доберетесь…
— У него, может, и нет. Но я к нему и не собираюсь. Владимир, простите, а вас как по батюшке? — помню, что с врагом нужно говорить на его же языке. Чтобы понимать его слабые стороны.
— Можно просто, Вова.
— Вова, отпустите меня, а? Я вчера луковый суп сварила, поем и лягу спать. Обещаю.
Ох, все бы отдала за то, чтобы сейчас оказаться в маленькой кухне, где из посуды одна кастрюля с подсолнухом.
— О, суп? Французский? Помню, как-то в Париже ел… — начинает рассказывать, проигнорировав мою просьбу.
— Нет же! Какая Франция? Наш, Отечественный. Еще супом Буратино называют. Самое ходовое блюдо среди молодежи.
Владимир поднимает на меня заинтересованный взгляд.
— Дадите рецепт?
Боже мой, я тут как пленница, сижу, жду неизвестно чего… да еще и в чужом свадебном платье за миллион! А он у меня спрашивает рецепт супа!
— Лук и вода.
— А дальше?
— Лук жарить, а воду варить. И если есть соль, то можно посолить по вкусу.
Начинает смеяться. Забавно видеть, как на лице типичного «головореза» появляется живая эмоция.
— Кроме лука-то что еще?
— Ничего. Я же говорю, суп Буратино. Для бедных студентов. Когда кроме лука и воды ничего нет.
