Жертвы моды. Опасная одежда прошлого и наших дней - страница 7

. В те времена моду связывали с гордостью и тщеславием, а также чувственными низменными наслаждениями плоти, полагая, что она провоцирует похоть. На одежду, искажавшую естественные формы тела, обрушились потоки саркастической риторики. В 1745 году британский анонимный автор разразился филиппиками в адрес конструкций, поддерживавших юбку, – подъюбников с обручами, или панье. Их носили уже в XVI веке, а в начале XVIII века панье придали женским бедрам совсем уж необъятные размеры. Придворное платье-мантуя шириной почти два метра, датируемое 1740-1745 годами, – один из самых ярких из дошедших до нас образцов, его могли носить только представители элиты, но даже гораздо меньшие по размерам экземпляры вызывали ненависть и отвращение. Автор памфлета называет такие юбки «мерзостью», наделяя эпитетами: «шокирующий», «чудовищный», «неуклюжий», «удивительно нелепый», «богопротивный», «варварский», «неподобающий» и «безнравственный»[26]. Будучи христианином, он считал, что люди должны принимать богом данные им тела. Однако женщины вопреки божьему замыслу «испортили и вылепили из своих тел нечто совершенно противоположное», создали «чудовищное несоответствие между верхней и нижней частью» тела[27]. Впрочем, проблема заключалась не только в нарушении пропорций женских тел: обладательницы подъюбников с обручами занимали слишком много места. По мнению автора памфлета, этот предмет одежды представляет «источник неудобства для всех окружающих». Он задает риторический вопрос: «Справедливо ли, что одна женщина занимает столько же места, сколько двое или трое мужчин?»[28] (курсив автора). Гнев памфлетиста направлен в первую очередь против нравственных опасностей, причиной которых может быть панье, но порицанию подвергается также исходящая от юбки физическая угроза: ему чуть не переломило лодыжки, когда жесткие обручи подъюбника «налетели» и «атаковали» его на узких улочках Лондона. Только однажды на страницах двадцатисемистраничного словесного выпада он вспоминает о здоровье самой обладательницы панье. Автор предполагает, что они, должно быть, доставляют неудобство и даже иногда вызывают боль и что «многие сотни [женщин], без всякого сомнения, приняли от них свою смерть»[29]. Согласно историческим свидетельствам, подобные инциденты скорее имели постыдный, а не смертельный финал в городах XVIII столетия, где опасности сводились к проходящему стаду овец или коров. В одном из описанных случаев обруч женской юбки зацепился за рог старого барана: «она визжала, он блеял, остальные овцы им вторили»[30]. К восторгу глумливой толпы баран столкнул леди на грязную мостовую, но ее чувства пострадали гораздо больше, чем тело.

Век спустя юбка на обручах реинкарнировалась в виде более округлой стальной клетки кринолина с одним значительным отличием: теперь их носили абсолютно все. Знатные дамы по-прежнему драпировали их в многометровые полотна шелка, однако и принцессы, и фабричные работницы носили одинаковые обручи массового производства. Владельцы фабрик с тревогой обнаружили, что работницы приходят в кринолинах на работу и находятся в опасной близости от станков. В 1860 году руководство хлопкопрядильной фабрики Курто в Ланкашире вывесило объявление о запрете работницам носить «модные нынче ОБРУЧИ, или КРИНОЛИН, как их называют», поскольку они «совершенно не соответствуют работе наших фабрик»