— Интересный у тебя кулон, — вдруг обращается ко мне Сальваторе, и удивительным образом его голос выделяется на фоне всех остальных, а может, люди замолкают, лишь стоит ему вступить в игру. — Настоящая пуля. Почему?
— Подарок судьбы, — отвечаю я, встречаю ледяной взгляд, будто в бездну смотрю, самой смерти бросаю вызов. — Это талисман, от которого нельзя отказаться.
— Любопытно, — щурит глаза и криво усмехается. — А стрелять умеешь?
— Она бьет наповал, — вступает в разговор Арес. — В самую первую встречу только чудом не снесла мне башку.
— Я даже не сомневался, — заключает Сальваторе.
Экзамен закончен. Или первая часть? Последуют новые вопросы? Расслабиться здесь нереально. Четкое ощущение: ошибка будет чертовски дорого стоить.
Приходит очередь десерта. Официанты приносят шоколад и фрукты, пончики, которые здесь носят название «ромовая баба», сфольятеллу из слоеного теста с рикотой, таралли, наполненные миндалем.
Люди явно не собираются расходиться. Дети бегают вокруг пустующих столов. Некоторые мужчины отправляются курить на улицу.
— Поболтаем наедине, — произносит Сальваторе, поднимается и кивком головы приказывает следовать за ним.
Арес поднимается, подхватывает меня под локоть, побуждая подчиниться распоряжению свыше. Мы проходим в уединенную комнату, смахивающую на кабинет. Сальваторе усаживается во главе стола, нам остается занять места в креслах напротив.
— Твой босс решил обставить семью Романо, — слова звучат, будто удар грома. — Но говорят, ты не при делах, про его махинации ничего не знала, не участвовала там. Тогда странно, что он написал твое имя кровью. Не находишь?
— Я ничего не знала, — отвечаю тихо.
— Я давно наблюдал за ним, — скалится. — Было любопытно узнать, куда наглость заведет.
Проклятье. А ведь у меня возникла шальная догадка. Неужели наша организация реально связана с мафией? Чистое безумие. Но если сопоставить факты, да хотя бы утилизацию ядерных отходов, на таком можно делать миллионы, причем легальным путем.
— Мои люди пообщались с твоим боссом. Достаточно тесно. Доверительно. Увы, он не сразу признался, дошло до того, что совсем ничего не сумел сказать, языком не ворочал, поэтому стал выписывать на столе. В самый неподходящий момент отказало сердце.
Черт. Люди Романо пытали моего шефа. Значит, и те бандиты на них работают? Артист? Прочие отморозки? Или они конкуренты? Возможно, мой начальник умудрился обмануть сразу несколько группировок?
Ладно. Плевать на эти бандитские дела. Главный вопрос — какого дьявола он решил вдруг написать мое имя?
— Опасно идти против Системы, — заключает Сальваторе. — Можно легко что-нибудь потерять. Голову, например.
Наверное, в этот момент я совсем не дышу. Просто слышу, как щелкает замок. Романо выдвигает один из ящиков своего стола.
— Пропажу доставили сегодня, — небрежно бросает он. — Хочешь взглянуть?
— Нет, — с трудом отдираю язык от нёба.
— Прекращай пугать мою девочку, — резко произносит Арес, накрывает мою ладонь своею, сжимает, опаляя огнем. — Она почуяла, что шеф нечист на руку, вот и стала копать под него. Гад решил, моя девочка сдала его, потому подкинул ей проблему. Отомстил паскуда. Чего еще ждать от такой гнили?
— Звучит складно, — соглашается Сальваторе. — Доказательств ее вины нет.
— Я за нее поручился, — чеканит Арес. — Разве этого мало? Мое слово.
— А голова? — от кривой ухмылки становится жутко.
