Лидочка вздохнула.
– Признаться, я бы вовсе не хотела переходить к вам. Я и так вам многим обязана…
Не желая ее дослушивать, Степан Сергеевич отмахнулся. Выпив залпом остатки кофе, он пожал руку Олегу Николаевичу.
– Значит, договорились?
– Договорились. Ты же знаешь, Олег, мы своих не бросаем.
– Ну, вот и хорошо.
Мужчины распрощались. Лидочка проводила дядю до выхода из кабинета и собиралась выйти сама. Однако Олег Николаевич остановил ее.
– Я сегодня последний день здесь. Завтра моя смена приедет, через неделю-другую в работу включится. В коридорах шепчутся, и из шепота этого понятно, что нового мэра уже не жалуют. Поэтому я очень рад, что ты пока останешься здесь. Это поможет наладить контакт с ним.
– Я понимаю, Олег Николаевич, – улыбнулась Лидочка.
– Признаться, я не только со Степаном на счет тебя поговорил. С Иваном Борисовичем – новым мэром – я тоже пообщался. Он обещал не увольнять тебя в течение первых трех месяцев. А если вы сработаетесь, то и потом оставит. Его секретарша ему чем-то насолила, так что он без помощника к нам едет.
Олег Николаевич вздохнул. Огляделся по сторонам. Грусть на его лице проступила совсем явно.
"Десять лет проработал я в этом кабинете…" – подумал он.
– Могу я для вас что-нибудь сделать? – поинтересовалась Лидочка.
Олег Николаевич не сразу оторвался от своих размышлений. А когда смог пробиться к действительности сквозь поток воспоминаний, сил у него осталось лишь на то, чтобы мотнуть головой.
Впрочем, очень скоро он спохватился, взял себя в руки и проинструктировал Лидочку:
– На все звонки отвечай, что мой зам пока принимает. Встречи все, которые на неделю намечены, по возможности отмени. И сообщи… кому надо, чтобы жители в курсе были. По официальным каналам почему-то просили эту новость не сообщать, но молчать нечестно, мне кажется.
Лидочка улыбнулась, легко кивнула, подтверждая, что все поняла, и вышла из кабинета. В приемной уже сидел Марк Львович – личный водитель мэра. И если нужен был человек, который мог бы быстрее газет и телевидения донести новость до широких масс, то обращаться нужно было именно к нему. Нет, сам он не был большим любителем сплетен. А вот его жена имела соответствующую славу на всей левобережной территории маленького городка. О правобережной Лидочка не беспокоилась – река лишь для людей была преградой.
– Доброе утро, Лидочка, – приветствовал водитель девушку.
– Доброе.
– Отчего грустная такая?
– Как? – наигранно удивилась девушка. – Вы еще не знаете? Олега Николаевича с поста сняли.
– Как так?
– А вот так. Олег Николаевич больше не наш мэр.
– Вот тебе и на… А я как же?
Лидочка пожала плечами. И как раз в этот момент Марку Львовичу позвонила супруга.
"Так-с, с этим управились. Теперь надо отменить встречи", – сохраняя внешнее спокойствие, с улыбкой подумала девушка.
Перед новыми глухими воротами в новом кирпичном заборе, за которым красовался новый трехэтажный кирпичный дом, остановился новый черный Mercedes. Водитель покинул свое место, обошел вокруг автомобиля и открыл дверцу переднего пассажирского сиденья.
– Прибыли? – послышался вопрос из открытой дверцы.
– Так точно, Иван Борисович. Заречная улица. Дом двадцать пять, – ответил водитель.
Из автомобиля вылез и встал рядом с водителем мужчина лет сорока, весьма подтянутый, приятной наружности, стриженный на столичный манер, одетый по моде. При первом взгляде на него он производил впечатление крайне порядочного человека, впрочем, как и большинство людей без чести и совести.
