– Но почему Мэнгл отказался от неё? Почему она не выбрала кого-нибудь другого из королей? Почему ей понадобился именно Танр? – в полном отчаянии говорила Илма, – Эта женщина совершенно откровенно демонстрировала свои прелести и вызвала возбуждение у всех мужчин! Как может Танр брать такую женщину в жены?!
– Но Илма, харейцы все ходят полуобнаженные! И другие девушки, и юноши тоже демонстрировали свои тела. Разве ты этого не заметила? Просто танец Харисы не был человеческим, строго говоря, – пытался воззвать к голосу её разума наставник. Шамтар предполагал, почему Хариса выбрала именно Танра: из всех королей именно он нуждался в любви подобной силы. Она для него оказалась как глоток свежего воздуха в темнице. Илма, полная страхов и ограничений, не в силах была ответить на совершенные энергии Танра и сама этого не могла осознать. Шамтар видел муку своего друга после пророчества Дары о другой женщине. Он постоянно задавался вопросом: почему Илма не может быть его единственной? В его планы никогда не входило брать вторую жену. В Дарейе, хотя этот обычай и существовал, но не был популярен. А если кто и решался на это, то только с согласия первой жены и по особым причинам, чаще касающимся продолжения рода. Но когда седой Шамтар наблюдал танец огня, его давно спящие мужские силы готовы были вырваться и вступить в контакт с Харисой. С ужасом он понял, что подобное испытывают все мужчины, присутствующие на празднике, а не только горячие харейские парни, только что демонстрировавшие свои мужские гормоны в невероятной мускульной силе.
Илму не утешали слова хана – она была подавлена и стала просить его позволить ей уехать домой.
– Я не могу находиться в этом месте, – твердила откровенно обманутая женщина, – я не могу смотреть на этих полуобнаженных людей, я не могу быть в месте, где женщины выбирают себе мужей, да ещё чужих мужей.
– Ты не можешь ехать одна: дорога дальняя, и тебе может понадобиться помощь, – остановил её Шамтар, – подожди ещё немного.
Танра разрывало на части. Всё, что связывало его с Илмой, относилось к его прошлому, и он любил и уважал её, но это не входило ни в какое сравнение с тем, что он испытывал сейчас к Харисе! И если бы не пророчество Дары, он бы и виду не подал, что она ему понравилась, тем более, что нравилась она всем без исключения! Воля Духов была для него священна, а также одним из трех условий успеха миссии королей была искренняя любовь женщины. То, что произошло с Илмой, он никак не мог классифицировать как искреннюю любовь к нему: скорее, это был самый искренний страх! Истрагор считал женскую силу очень важной для королей. К тому же, Духи создали Харису невероятно женственной и чувственной, а её откровенный выбор Танра прямо свидетельствует, что именно она – та самая женщина. Это ли не лучшее доказательство, что всё идет правильно? Ему захотелось действовать решительно, и он пошел к Мэнглу.
– Дорогой мой друг, – начал Танр.
– Дорогой друг?! – возмущенно ответил Мэнгл. – Может ты хотел сказать, тесть?!
– Погоди, Мэнгл, не позволяй огню возмущения распалить твой гнев! Выслушай меня сначала, – король Харейи смотрел на него несколько угрожающе, – Мы должны принимать волю Высших сил, ибо они видят больше нас. В тот момент, когда ты просил Хару отдать тебе Харису в качестве дочери, дух моей земли Дара пророчествовала мне встретить другую женщину. Пойми, Хариса не может принадлежать простому мужчине, в ней божественные энергии стихии огня!
