– И что насчёт всего этого думаешь? – по отходу от здания кафе, задаётся вопросом Константин.
– Интересное намечается дело. – Отвечает Илья.
– Я также думаю. – Задумчиво говорит Константин.
– А что наш клиент? – без уточнения того, приходил ли он, задаётся вопросом Илья.
– Определённо. – Уж как-то не очень определённо отвечает Константин. Впрочем, вслед внося необходимую ясность. – А для кого тогда я разыграл всю эту комедию, спрашивается. – С усмешкой говорит Константин.
– Для кого? – явно не подумавши и в спешке задаётся этим вопросом Илья.
– Для неё. – Задумчиво говорит Константин, сжав в кулак свою руку, в которой находился обол.
Финишная прямая
Мало освещённые места, ну и тем более и без всякого освещения закоулки жизни, вызывают чаще всего чувство инстинктивной, ещё называемой допотопной, тревоги. Ведь всякая неизвестность и незнание того, что тебя ждёт, вызывает в человеке чувство напряжения, страха и особого внимания к собственной безопасности, которой, есть своя вероятность того, что угрожает вот эта, стоящая в темноте неизвестность. В которой, как правило, предпочитают скрываться и ею прикрываться различные дурные люди, склонные жить за чужой счёт и к тому подобным, угрожающим вашей безопасности вещам.
Ну а уже то, что вот такие места существуют, говорит о том, что их лучше обходить стороной и поскорей, когда ты, так уж вышло, решил срезать путь через подворотни, через эти задворки публичной жизни. И как выясняется, то ты не для себя срезал путь к какой-то цели своего сегодняшнего дня, а для кого-то другого, в очередной раз, через тебя убедившегося в том, что спешка редко к чему хорошему ведёт, а вот настойчивое ожидание своего шанса, всегда пополнит твой багаж знаний о людях и тем, что им никогда не жалко при встрече с вами (этими людьми злодейской наружности) на вот таких безлюдных и пасмурных дорогах жизни.
Так что стоящий в глубине одного из ответвлений этого грешного для многих пути по задворкам жизни автомобиль, время от времени освещаемый изнутри небольшим огоньком выкуриваемой сигареты, однозначно вызвал бы тревогу и в некоторой степени испуг у проходящего мимо него человека, итак спешащего и придерживающегося сейчас только одной мысли: «Какого меня дёрнул чёрт, срезать путь через эту подворотню?!». А как только он обнаружил этот затаившийся в глубине проулка автомобиль, да ещё и с присутствием там людей, то его, естественно, пробило на дальнейшее повышение ставок своего страха, подкинувшего идею о том, что это по его душу в этом автомобиле затаились злодеи, и теперь куда он точно не опоздает, так это на тот свет, путеводной звездой для которого служит единственное стоящее здесь освещение в виде Луны.
– А ведь осталось всего ничего, – весь в себе взмок этот заплутавший в себе и в своём не таком уж как оказывается геройском и отважном сознании прохожий, решивший одним наскоком продемонстрировать в себе мужество, проскочив окольными путями через тернии изнанки жизни до парадной всё той же жизни, находящейся сейчас очень к нему близко, практически в визуальной видимости, о чём он и попытался себя укорить и обнадёжить одновременно, – вон уже виднеется набережная, где ничего не подозревая о том, что творится в этом закоулке жизни, – а здесь и ограбить и убить могут запросто, а уж говорить об личностном унижении и не приходиться, – спокойно прохаживается праздная публика. Для которой тоже насилие над чьей-то личностью будет не трагедия или преступление, а один из тех факторов жизни, который представляет развлечение, и ты сам виноват, что не был осмотрителен и осторожен.
