Жизнь «без башни» - страница 7

Саша лихо рванул с места. Позади раздался визг тормозов и яростный рёв автомобильного клаксона. Я очень живо представил себе лицо несчастного водителя, перед носом которого неожиданно стартанула от тротуара белая «Волга» с шашками на крыше и, набирая скорость, помчалась в сторону улицы Советской. Я рассмеялся. Саша торжествующе скалил зубы.

– Ну что? Отомстил за бесполезный день?

– Да пошёл он нафиг! Я его прекрасно видел. Нечего ползти как черепаха, – ответил Саша и, практически не сбавляя скорости, свернул на Советскую.

– Дружище! Я никуда не спешу, тем более в ад! – сказал я, на всякий случай пристегиваясь.

– Не дрейфь. Домчу тебя в лучшем виде. Подберём тебе самую конфетку.

– Ок. Только не забудь тормознуть у ларька, у меня бензин кончился.

– Нет проблем. Остановлю на следующем перекрёстке. Там холодильник отличный. Пиво всегда ледяное.

Я с благодарностью и пониманием взглянул на товарища. Только он и сотни подобных ему и мне бомбил знают, что такое просидеть весь день в жестянке под палящим июльским солнцем и не заработать ни копейки. Только мы знаем, как иногда хочется плюнуть на всё, забросить в багажник ящик ледяного пива, рвануть на Волгу и, не вылезая из воды, лежа на прохладном волнистом песке, лениво шевеля в воде разбухшими от пота пальцами ног, маленькими глотками потягивать этот бодрящий и возвращающий к жизни напиток.

Но сегодня у меня не будет пива. Сегодня будут крепкие напитки! Сегодня будет вечер гнева, отчаяния и одиночества. Сегодня будет ночь ненависти к женщинам. Ненависти за то, что некого обнять с любовью и нежностью, некому прошептать на ухо ласковых слов, от которых самого кинет в дрожь, не с кем слиться в едином всепоглощающем порыве, некому пожелать спокойной ночи!

– Дорогой, да ты уже окосел. Как ты можешь пить эти идиотские коктейли? Лучше стакан водки засадить! – пристыдил меня Санёк.

– Я водку пить не могу. Меня от неё тошнит, да и пиво уже плохо лезет, только с утра. Вот и травлюсь этой дрянью, – выговорил я заплетающимся языком.

– Да ты, батенька, уже алкоголик…

– Я знаю! И нечего мне об этом напоминать! – окрысился я.

– Не бурчи! Взбодрись уже. Подъезжаем. Давай, выбирай себе мартышку…

Надо заметить, что после шести часов вечера проспект, по которому мы сейчас медленно катились, начинает напоминать птичий рынок. На протяжении нескольких километров у обочин на расстоянии двадцати-тридцати метров друг от друга стоят кучки особей женского пола. За определённую сумму здесь можно подобрать экземпляр любого роста, любой комплекции и любой национальности.

Сегодня мне было не до эстетики, и потому я ткнул пальцем в первое попавшееся существо с длинными ногами и закрученными мелкой химией коричневыми, явно крашеными волосами. Рассчитавшись с сутенёром, я плюхнулся на заднее сиденье рядом с размалёванной девахой.

– Куда едем, шеф? – съехидничал Санёк.

– Сначала в «Пятёрочку», а потом домой.

– Слушаюсь и повинуюсь, мой господин!

«Волга» снова рванула с места так, что меня вжало в заднее сиденье. Настроение заметно ухудшалось, и я уже начинал жалеть о том, что затеял эту кутерьму с проститутками.

– Тебя как зовут? – спросил я соседку, открывая очередную банку коктейля.

– Махаон.

– Смело! – хохотнул Санёк, лихо объезжая третьим рядом машины, столпившиеся на светофоре.

– Дружище! Смотри на дорогу! У меня сегодня не входило в планы посещение реанимации или морга в качестве клиента! – рявкнул я. – Ты что будешь пить, Махаон?