— Не переживай, — решаю вклиниться в разговор, — разберусь. Я умею за себя постоять.
— Ну конечно, — с издевкой замечает блондинка. — Ах да, не забывайте, сегодня надо появиться на вечере. Я приберегла для него красное платье. Уверена, ты оценишь, Эмили.
— Безусловно.
— Пользуйся возможностью носить такие вещи. Скоро сменишь на что-то более свободное.
Второй день, а я слышу о беременности чаще, чем за всю свою предыдущую жизнь. Лора права: если я и Крис не выполним требования Верховного, об этом станет известно очень скоро. В запасе около месяца. Дальше обман станет очевидным.
— А ее ты кормишь? Побледнела, — замечает Лора почти у самой двери. — Или это от смущения?
Вампир упирается рукой в дверной косяк и смотрит в мою сторону с улыбкой, так ничего и не ответив. Слова ни к чему, он знает, о чем я тревожусь.
Мероприятие состоится в семь вечера, и мы, как главная пара последних дней, должны появиться своевременно. Красное платье, подобранное Лорой, очаровательно. Длинное, из тонкой шелковой ткани, с довольно глубоким вырезом. К нему блондинка добавила нежное белье темно-красного цвета и туфли.
Зная, что мне нужно переодеться, Кристофер предлагает остаться в комнате одной, но я предпочитаю ванную. Там спешно наряжаюсь, с трудом справляюсь с молнией на спине и вновь не узнаю собственное отражение в зеркале. Бледная кожа, легкий румянец, светлые глаза и собранные на затылке волнистые волосы каштанового цвета. Я будто не я, с каждым днем новая. Что будет, когда проживу в доме вампиров месяц? Стану одной из аристократов?
Собравшись, выхожу в комнату и ахаю, увидев Кристофера. Он стоит у зеркала в белой рубашке и черных брюках. На рукавах красные гербовые запонки, волосы убраны назад. Мужчина будто из другого времени, где девушкам целуют руку, а за столом требуется соблюдать этикет, пользуясь десятками столовых приборов. И музыка непременно живая, а разговоры приторно-крахмальные.
От темного голодного зверя не осталось и следа.
— К такому я не была готова. Ты выглядишь потрясающе.
В руках дрожь; Кристофер это замечает, и его губы изгибаются в светлой улыбке.
— Хочу соответствовать девушке в красном.
— Соответствовать девушке в красном несложно, — отвечая я, рассмеявшись, — она совершенно не умеет себя вести в приличном обществе.
— Кому это важно? — Брюнет касается губами моей руки. — Готова вытерпеть еще один вечер в обществе аристократов?
— Может, лучше сбежим?
Любимый прищур, испытывающий терпение, и я сдаюсь.
— Сбежим, но как-нибудь в другой раз.
— Или в другой жизни.
Торжественный зал, огни свеч, приятный аромат духов. Нам нужно на второй этаж, где играет музыка и прогуливаются зараженные. Все как один будто сошли с обложек журналов. Бледная кожа особенно подчеркивает аристократичность и клыки, пикантно обнаженные в приветливой улыбке. Каждый из них убийца, отмывающий себя от крови каждый проклятый день. За внешней красотой и благородством будто за маской скрывается уродство.
Я стараюсь не дышать, проходя мимо. Знаю, ни один вампир не тронет меня, но чувствую на себе колкие взгляды, слышу шепот ненависти и презрения. Крис тоже слышит и сдерживается, сохраняя невозмутимость даже когда мы выходим в зал и получаем внимание всех присутствующих без исключения.
— Они так смотрят. Никогда не смогу к этому привыкнуть.
— Завидуют, — шепчет брюнет. — Ты бриллиант и не утратила своего человеческого обаяния.
