Читать онлайн Адельфина Призрачная - Жизнь для Смерти

1. Часть 1. Утрата

— Давай наверх! Быстрее!

Сил почти не осталось, но нужно бежать. Четверо преследователей быстрее и намного выносливее нас.

— Мы можем спрятаться? — Обессилев, умоляю я. Брюнет не отвечает. Он настойчиво толкает меня вперед.

— Так тяжело…

— Эмили, останавливаться нельзя! Поднажми, ты сможешь! Еще немного...

Кристофер — основатель общины выживших. Для него это далеко не первая вылазка в город за провизией. Я же вызвалась впервые. Решила доказать себе и остальным, что могу быть полезна. Кроме долга перед поселенцами у меня имелся и личный мотив выйти за пределы безопасной зоны. Причина таилась в Кристофере.

С первого дня нашего знакомства во мне что-то изменилось. Я испытала сильнейшее чувство, с которым долго и усердно пыталась бороться.

Влюбиться во время эпидемии? Глупо и болезненно. Люди пытаются выжить, каждый день сталкиваются с бытовыми трудностями, многие не возвращаются, пропадают и гибнут. Нет никакой уверенности в завтрашнем дне, нет гарантий… Как можно в настоящей действительности строить семью? Ответ очевидный. Эпидемия — время выживания, и только!

Но как бы я ни убеждала себя в обратном, справится с чувствами не удалось. Я любовалась Кристофером. Мне нравилось видеть его улыбку, наблюдать за его работой, слушать речи. А лидер, будто нарочно, давал повод считать, что это взаимно. Даже если он был далеко, в нужный момент всегда оказывался рядом.

Со временем я стала замечать, что Кристофер действительно относится ко мне иначе. Не так, как к другим жителям общины. Он прекрасно играл эту роль «близкого-далекого» друга, вовлекая и меня в тягучую смесь ожидания действий.

День за днем мы, будто школьники, переглядывались, понимая, что дальше притворяться не получится…

В маленький город на окраине леса группа вышла рано утром. Нас всего трое. План был прост: добраться до ближайшего супермаркета, найти продукты в стадии сохранности и пополнить запасы аптечки, собрав бинты, антисептик и прочие мелочи для медицинских нужд.

Не вышло… Рюкзаки с провизией так и остались лежать на земле.

Джина бежит впереди. Она спортивная, выносливая, бойкая. У рыжеволосой девушки достаточно сил. Я следом за ней, а Кристофер замыкает группу.

Зараженные не отстают. Они загоняют нас на старый завод, рассредотачиваются и устраивают настоящую травлю, все время оставаясь в тени. По многочисленным звукам сложно понять, где именно находятся преследователи. Шум доносится со всех сторон. Они путают нас и направляют в ловушку, словно дичь.

Закрытый двор. Повсюду груды металла, куски бетона и мусора. Выходов нет, кроме одного. Но что там, никто не знает. Крис спешно принимает решение, указав на единственную дверь. Мы слушаемся, быстро ныряя в темнеющий дверной проем. Там лестница. Бежим вверх, этаж за этажом. Огромное здание может обеспечить укрытие, но, как назло, все двери в коридоры заблокированы. Остается только один вариант — подниматься выше. С улицы слышен гулкий грохот металла и топот. Враг стремительно приближается. Вампиры вычислили нас…

Сердце бьет по ушам словно барабан, перед глазами все плывет. От бессилия разум мыслит иначе, готовый умереть, лишь бы только пытка прекратилась. Вот только ноги несут меня вперед. Животный инстинкт побеждает желание сдаться.

Ступень, другая, и тут кто-то сзади хватает меня за руку, резко развернув к себе. Джина оборачивается, замедлив ход. Наши взгляды прикованы к Крису. Карие глаза юноши блестят, губы напряженно полуоткрыты. Лидер прислушивается.

— Не получается…

— Что?

— Не получается, — шепчет он вновь, — придется поступить иначе.

— Что ты задумал? — С подозрением спрашивает рыжеволосая девушка. Она раньше меня догадывается о новом плане.

— Спрячься на крыше и пробирайся вперед, как все стихнет! Хорошо?

— Как скажешь.

Джина соглашается без вопросом. Салютует нам и убегает наверх. Я же застываю в оцепенении, осознавая, что сейчас скажет Кристофер. Мужчина провожает взглядом подругу и оборачивается, все еще крепко удерживая меня за запястье. — Эми, забирайся в люк. Это производственная труба, там безопасно. Выберешься через нее на улицу. Только будь осторожна, хорошо? Внутри темно, фонаря нет. Старайся аккуратно передвигаться, чтобы не провалиться. И, Эмили… Как спустишься — сразу уходи. Очень быстро, поняла?

— А как же ты? — Сквозь сбившееся дыхание спрашиваю я. Брюнет облизывает пересохшие губы и отрицательно качает головой. Джину уже не слышно.

— Кому-то нужно их отвлечь.

— Я могла пойти с Джиной, а ты в люк!

— У тебя не хватит сил уйти. Так будет лучше. Это единственный шанс.

— Но я не смогу уйти без вас!

— Тише, Эми, тише... — Мужчина накрывает мои губы ладонью и делает шаг вперед. Лицо Кристофера искажает болезненная улыбка. За время жизни в лагере нам не так часто удавалось говорить. Всегда казалось, что время найдется, будет возможность побыть вдвоем… Но как бы не так.

Я смотрю на лидера, будто в последний раз. Высокий, молчаливый, уверенный — он человек, призванный защищать свою общину. Его решения, поступки и действия не вызывают сомнений. Так было всегда, но сейчас я с трудом соглашаюсь на просьбу.

Все внутри протестует, я с трудом выдерживаю взгляд Кристофера, с трудом отвечаю ему. Плевать на жизнь, если нам придется расстаться навсегда.

— Крис, я не могу уйти без тебя…

— Можешь.

— Ты не понимаешь… Не заставляй меня, — шепчу я, — пожалуйста…

— Давай же, — брюнет делает шаг вперед, заставив меня пятиться. Грохот повторяется. Голоса снизу командуют проверить здание и крышу. А она всего на пару этажей выше нас. Там Джина. Если Кристофер ничего не сделает, погибнем все.

— Я задержу их, уведу за собой. А ты воспользуйся этим временем, чтобы уйти.

— Нет…

— Слушай меня! Послушай, Эми! Не упрямься. Я знаю, что делаю, доверься мне. Повторяю: никого не жди. Как спустишься, сразу уходи. Ни я, ни Джина не придем за тобой. Двигайся назад к общине. Оставь рюкзаки, не ходи за ними. И, если я не вернусь к ночи, — мужчина открывает железную штуковину прямо за моей спиной. Старый металл скрипит, привлекая внимание. Наше время истекло, — скажи нашим, чтобы не возвращались за мной.

Больше никаких возражений. Крис резко притягивает меня к своей груди и очень крепко обнимает. Настолько, что дышать невозможно. Отчаянно хочется остановить момент, обрушить на обидчиков стену и быть рядом с лидером.

— Возвращайся живым!

Крепко зажмурив глаза, я изо всех сил пытаюсь справиться с болью в груди. Кристофер отстраняется, сводит брови, перебарывая сомнения, и буквально впихивает меня в этот люк, закрыв следом тяжелую крышку.

Полный мрак. Под ногами скользкий пол, на котором трудно устоять. Я наклоняюсь ниже, продвигаюсь вперед по прямой. Для чего создан этот тоннель? Возможно, для каких-то технологических нужд? Не свалюсь ли я с высоты в несколько метров, переломав себе ноги?

Я делаю еще пару шагов вперед и падаю на пол, скатываясь кубарем вниз по пологой трубе. Грохот стоит ужасный, но там наверху что-то взрывается, перекрывая шум эпичного падения.

Приземление получается мягким, но руки в кровь я все же раздираю. Надо двигаться. Нельзя останавливаться. Не помня себя, направляюсь вперед, ползу по длинным коридорам, стараясь справится с подступающим к горлу приступом клаустрофобии.

Вдобавок тут ужасно воняет плесенью и чем-то тухлым.

В голову приходят тысячи догадок о том, что может обитать в старых шахтах, — от насекомых до крыс. В подтверждение этому под ногами периодически что-то противно хрустит, а издалека доносятся шорохи. Но вся туннельная мерзость ничто в сравнении с единственной мыслью: «Только бы он выжил!»

За очередным поворотом меня слепит дневной свет. Привыкшим к темноте и опухшим от слез глазам яркая вспышка становится пыткой. Я прикрываю лицо ладонью, шагая к выходу, словно зомби. У края пытаюсь осторожно сползти вниз, но падаю с высоты чуть более полутора метров на кучу сваленных веток. Из груди вырывается глухой стон, сопровождаемый кашлем. Силы уходят. Мне тяжело подняться на ноги и идти.

Низкое свинцовое небо нависло над деревьями и чернеющим зданием старого завода. Я растворяюсь в нем. Горячие слезы обжигают щеки, собирая в дорожки осевшую на лице грязь туннеля.

Страшно. Все повторяется вновь и вновь. Утрата, потери, горечь во рту и гадкое состояние старого чемодана, набитого битком камнями. Он идет на дно, забирая с собой близких людей... Я тот самый чемодан, паршивое пятое колесо, неспособное себя защитить. Мое место здесь, в одиночестве, среди строительного мусора, развалин — и очень далеко от дома.

Мне хочется остаться. Быть частью бетонных блоков, металлических труб, пластика. Хочется умереть, нарушив обещание, данное Кристоферу.

Он жив? Разве у парня не было шансов выбраться? Вдруг ему повезло?

Вечереет. Над землей мягким рассеянным облаком стелется холодный туман. Шум вдалеке давно стих, а мое пребывание по-прежнему остается незамеченным. Я слышу редкое пение птиц, чувствую холодную стену за спиной и рисую палкой на песке незамысловатые узоры. Забыться бы! Но это невозможно. Костлявая рука смерти напоминает о себе в деталях. В нескольких метрах от меня лежит чей-то старый рюкзак. Из него торчит банка газировки и книга. Поклажа наспех сброшена. По всей видимости, владелец пытался спастись от зараженных. Теперь его сумка пылится на дороге точно так же, как наши вещи валяются у входа на завод.

Я понимаю: если задержусь еще хотя бы на час, смогу пополнить список печальных находок. И тогда все, что сделал Крис, будет напрасным. С приходом ночи появится больше зараженных. Более мелких, чем клановые аристократы. Мы называем неприкаянных падальщиками.

— Ладно, хватит. Я не могу дальше сидеть и ждать… Нужно идти, Эмили.

Боже, скольких сил требуется, чтобы встать на ноги. От вечернего холода руки совсем закостенели, а лицо неприятно стягивает от слез. Вытираю наспех щеки рукавом и бреду вперед. Словно тень, я надеюсь на то, что выбираю правильное направление. Все время оглядываюсь, прислушиваюсь в надежде, что меня догонят Крис или Джина. Я встречу их снова. Живыми. Только бы наши пути всего лишь разошлись, а не прервались навсегда.

Так тихо, как будто кроме меня никого нет в ночи. Даже зверь, и тот спит… А может, сама природа оплакивает утрату Кристофера?

Свет огней впереди, словно маяк, возвещает о том, что я каким-то образом взяла верный курс. На воротах стоят часовые. Они замечают заблудшую душу и активно жестикулируют фонарями.

Наша группа должна была вернуться намного раньше. Подумать сложно, как им объяснить, что я пришла одна.

Надежда медленно умирает, когда мне открывают ворота и старушка Клэр кидается на шею с возгласом: «Слава Богу!» Остальные смотрят. Они ждут, когда я заговорю. А у меня внутри разрастается саднящее чувство скорби, затягивающее на самое дно. Я стараюсь не смотреть в глаза присутствующим и не могу ничего объяснить. В груди что-то острое мешает дышать, я инстинктивно прижимаю кулак к животу, пытаясь закрыть эту боль силой. Не выходит. Кто-то зовет меня. Очень отчетливо. Не сразу, но понимаю, что вернулась не одна.

Сквозь толпу протискивается Джина. Девушка широко улыбается и крепко стискивает меня в объятиях.

— Я думала, конец тебе, сестренка!