– Прав, конечно, князь Орбелиани, оставить Дагестан все равно что оставить весь Закавказский край, а добровольно сдаться в плен – это позор, – ответил князь Долгоруков. – У нас нет стратегического плана военных действий, каждый делает то, что ему вздумалось сию минуту.
– Согласен с вами… Ведь только что обложили Силистрию и приготовились штурмовать. Князь Варшавский выехал на рекогносцировку, рядом с ним упала граната, лошадь испугалась, шарахнулась в сторону, перевернулась, князь слетел с лошади, но ничего особенного с ним не случилось, а в последующие дни произошло нечто ужасное: отошли от Силистрии, потеряв на осаде крепости сотни людей, князь сказался больным и отошел от командования в Дунайских княжествах вообще. Что это такое? – Милютин огорченно развел руками. – А плана у нас действительно нет, все планы в голове императора, в его письмах и резолюциях.
– Вот возьмите все эти справки, письма, резолюции, составьте стратегический план ведения войны в форме записок и представьте мне и императору для обозрения. Может, у нас что-нибудь возникнет…
У Милютина давно вызревал план войны, общее ею руководство, в Крыму, как долетали до него сведения, очень слабые места, может подойти флот и высадиться в любом пункте, флот подходил к Одессе, но получил серьезный отпор, несколько его кораблей пострадали, неприятель отошел в море, но ведь сколько еще у нас там пунктов совершенно незащищенных, а их тоже надо защищать… А адмирал Меншиков слаб как руководитель… Англо-французский флот от Одессы подошел к Севастополю, все западные газеты твердят, что десант высадится под Севастополем, к обороне совершенно неготовый. Император постоянно думал о Крыме и о Севастополе, направил туда еще одну дивизию, но этого было мало.
По стратегическому плану, составленному Милютиным, Россия должна держать оборону как на Балтийском, так и на Черном море, быть готовой отразить нападение со стороны Австрии, все еще не определившейся в своих намерениях. Три направления должна контролировать наша армия: на Нижнем Дунае против турецких и англо-французских войск; в Галиции, Буковине и Трансильвании против австрийцев, если они выступят; на берегах Черного моря против союзного десанта. Необходимо сформировать три армии с общим резервом, куда вошла бы и русская кавалерия.
Николай Первый и военный министр одобрили стратегический план, разработанный Милютиным. Военный министр разработку передал на консультацию барону Жомини, который замысел этот подверг резкой критике, предложил свой план, который, по сути дела, не имел никакого практического применения, общие слова теоретика, не понимавшего хода событий.
В Дунайских княжествах вспыхнула холера, подкосившая прежде всего войска союзного десанта, генералы союзников тут же дали войскам отступить, а больных, а их было множество, отправить на суда для лечения.
Постепенно император и военный министр поняли, что Крым становится главной базой для устремления союзных войск. Меншиков по-прежнему просил дополнительных дивизий для охраны Крыма, но император укорял его тем, что людей у него вполне достаточно, мол, можешь рассчитывать только на собственные силы, пошлет только 16 дивизию, которая, возможно, подойдет во время. Император Николай писал князю Меншикову, что с прибытием 16-й дивизии не только Севастополь будет вполне обеспечен от всякой попытки овладеть им и с моря, и с сухого пути, а вскоре эту дивизию необходимо отправить на Керчь.
