Мальчик сразу и не сообразил, куда девался у него изо рта круг копчёной колбасы, которую он пытался весьма меланхолично жевать?
Самое интересное, что Мальчик быстро понял все тонкости взаимоотношений в коллективе и правила субординации, всё-таки воспитывался в семье военного: не вступал больше в пререкания со старшими, не дерзил и принялся достойно переносить все тяготы и лишения воинской службы…
Он даже не роптал больше, получая еду последним, уже после Пальмы, нашей собаки, боевой подруги.
По истечении месяца, как только распахнулась дверь знакомой «Волги», бедный пёс тут же запрыгнул в неё, даже не попрощавшись!
Генеральша всплеснула руками: «А что же он так похудел?» Бойцы переглянулись, ел-то он всё то, что и им перепадало…
«Сильно он по Вам скучал, наверное! Места себе не находил, кушать отказывался!»
Наверное, долго потом Мальчик в своих ночных собачьих кошмарах вспоминал свою жизнь в горах и тихонько, поскуливал?
Помимо всяких других полезных дел, по распоряжению генерала на "точку" привезли в двух ящиках пятьдесят голубей.
«Хочу, – говорит генерал, – сюда приезжать и, сидя в облепиховом саду, смотреть, как надо мной кружат голуби…"
Приказ начальника- закон для подчинённого, тем более что сад бойцы, включая Веню, уже посадили.
Какое-никакое, а всё разнообразие.
Сколотили голубятню. Коллективно повспоминали, что надо сделать, чтобы голуби не улетели куда-нибудь, и, чтобы Пальма их не сожрала. Кто-то слышал, что вроде надо подрезать им маховые перья на крыльях…
Так и сделали.
Да вот какая беда приключилась- то там, то тут остатки пиршества Пальмы начали находить. Собака-то оказалась солдатской, такой же вечно голодной, но более сообразительной…
Голубь вываливается на землю, лететь-то он без нормального оперения не может, вот его собака и цап-царап!
Посчитали голубей – вот это да! Почти половины генеральских уже нет! А когда у них приплод пойдёт, никто не в курсе. Может, они стесняются при солдатах размножаться, а может, у них вообще никакого планирования семьи нет!
Что делать?
Никто не знает…
Но голод не тётка.
Бойцы тоже потихоньку, грешным делом, начали баловаться голубятинкой…
Чем они хуже собак, братьев меньших?
Продукты-то на "точку" от случая к случаю забрасывали…
В то время в войсках только-только появились прапорщики, бывшие сверхсрочники.
Когда были какие-нибудь ученья или просто «на исправление», на точку присылали одного из них на неделю, вроде как покомандовать, что ли.
Они и сами не против были от жен и семейных забот в горах отсидеться.
И вот однажды приехал прапорщик Кирьянов. Позвякивая бутылками в своём «тревожном чемоданчике», он лихо спрыгнул из приземляющегося вертолёта. На лице его блуждала восторженная улыбка.
Гусар!
Сбежал из несвободы. По части обычно ходила присказка: «И не трезвый, и не пьяный- это прапорщик Кирьянов». Далее понятно – дела службы побоку…
Костерок…
Задушевные беседы…
Когда очередной раз заговорили о хорошей еде, ресторанных предпочтениях на гражданке и званых балах с хорошей кухней, красивыми и доступными фрейлинами, Кирьянов не к добру вспомнил о генеральских голубях.
Пришлось поведать ему грустную историю…
Однако голуби интересовали его исключительно в гастрономическом плане, только как дичь и закуска! Короче, он уговорил доесть последних…
Так закончилась эпопея с голубями, но…
Дня через три, ни с того ни с сего, появился генерал.
