Понимаете, когда Грызлов сказал, что Дума – не место для дискуссий, он был абсолютно прав. Потому что именно таким образом она в результате и была построена. Всех отстроили, всех посадили на зарплаты, все не могли никуда дернуться. А в 2002-м, 2003-м тогда еще не было этого. Были свободные СМИ, были разные силы.
А уже в созыве 2003-го года все было бессмысленно.
Увы, человек, о котором я пишу, приложил руку к построению имитационной демократии, которая его и сожрала. Прискорбно, каковы бы ни были его цели. Согласованные с Кремлем депутаты естественным образом перешли на сторону сильного.
– То есть Дума была та самая, в которую вы проводили людей? – спрашиваю я Шахновского. – В ней были ваши люди? И все легли под Кремль. Не потому ли, что были согласованы?
– Большинство, – говорит он. – Да и «ЮКОСа» уже не существовало, и никто не требовал выполнения стартовых договоренностей.
Я понимаю, что политика искусство возможного. Да и Кремль тогда еще не казался твердыней адовой. И сотрудничество с ним не воспринималось как предательство и позор.
Но сам принцип согласования – это путь к тому, что мы имеем сейчас! Понимал ли Михаил Борисович, что творит?
Ведь бывает и иначе. Советы в СССР тоже были декоративным органом власти, но когда в 1990-м туда пришли независимые люди, они смогли переломить ситуацию.
«Понимали ли Вы в 2003-м, что согласование депутатских списков с Кремлем – это прямой путь к имитационной демократии? – спрашиваю я Ходорковского. – Считаете ли Вы, что были правы, участвуя в такого рода сотрудничестве с властью?»
«Считал и считаю обсуждение списков между сотрудничающими политическими силами – нормой, – отвечает он. – Диктат – неприемлем, а разумный компромисс – это основа основ любой политики в любой стране. Мне с диктатом столкнуться не пришлось. Обсуждение в «утверждение» превратилось позже».
– Думу покупали оптом и в розницу в то время все, поэтому он мало чем отличался от всех, – рассказывает мне Ирина Ясина. – Просто, может быть, делал это умнее. В свое время он сказал, что хотел бы, чтобы мы не проплачивали, как все, каждый конкретно кивок, чих и так далее, а у нас были единомышленники, которые бы видели развитие России, как он это видел. И это было абсолютно правильно, потому что нужно было иметь образованных депутатов, а не просто марионеток, которые в нужный момент поднимут руку.
И юкосовских депутатов было не 200 человек.
Гораздо меньше.
«Он (Ходорковский. – Н. Т.) помогал пройти в Думу людям, которые были в состоянии отстаивать близкие ему идеи, – вспоминала Ирина Ясина в интервью журналу «Профиль»[91]. – Он понимал, что демократия – это не единогласное голосование «за» и не наследная монархия. Ему были нужны активные люди, которые ответственно, а не тупо будут голосовать за те или иные законы. Ходорковский готов был давать им деньги, поскольку, как все мы знаем, проход в Думу у нас не бесплатный. Был ли он прав – не знаю. К чести Ходорковского могу сказать – к отбору людей он подходил очень аккуратно. И с точки зрения уровня IQ, и с точки зрения моральных критериев. Но много таких людей не нашлось. На моей памяти было отобрано всего человек 40. Это были люди из всех партий, включая ЕР, за исключением, пожалуй, только ЛДПР. Был еще и список побольше – на 88 человек, с включением туда тех, кого хотел видеть в Думе Кремль. Но это было в пору сильной любви между Кремлем и Ходорковским».
