- Верно-то верно, - бубнил врач, - но поберечь вам, уважаемый, себя придётся. Негоже с вашим диагнозом так нервничать. Ни к чему хорошему это не приведет.
- С каким диагнозом? – совершенно растерялся Истомин-младший. – Папа никогда ни на что не жаловался.
- Что не жаловался – это хорошо, - врач открыл саквояж, - но после операции на сердце, пусть даже удачной и давнишней, лишние эмоции, особенно негативные, даром не нужны, - достал тонометр и стетоскоп. – Давайте-ка, давление измерим да сердечко прослушаем. А потом просмотрю кардиограмму и ответы анализов. Как раз сегодня, по дороге к вам, забрал.
Сергей молчал. Признаться в том, что он не имел понятия об истинном состоянии здоровья отца – он не мог. Пасть так низко в глазах постороннего человека, пусть даже врача, это было сверх его сил и самолюбия. Истомин-младший плотно сжал губы. Повторил вопрос, цедя каждое слово:
- Мама где?!
Дверь в спальню Сергея Васильевича распахнулась. Влетела заспанная растрепанная Эльза, на ходу запахивающая пеньюар. Бросилась на шею сыну:
- Сереженька! Сыночек! Наконец-то! Думала, что уже не дождусь тебя! – кликушила, выдавливая слезу, которая все никак не желала наворачиваться на припухшие глаза.
Сергей расцепил руки Эльзы. Отстранился:
- Почему ты не сообщила, что отец болен?
- Но ведь ты не брал трубку, - лепетала Эльза. – И не звонил сам.
- Насколько мне помнится, СМС сообщения никто не отменял! – Сергей не желал признавать свою вину. – Уж СМСку я прочел бы обязательно.
- Сергей, не кричи на мать, - попытался угомонить сына Истомин-старший. – Я не велел сообщать тебе. Да и, как видишь, все оказалось не так-то уж и страшно, - посмотрел на врача: - Ну, что там, док? Мне нужно давно приступать к работе, а не валяться в кроватке.
- В принципе, вы почти поправились. Приступ купирован. Давление в норме. Ну а с шумами в сердце вы, я думаю, уже смирились и научились жить с этой напастью, - врач складывал тонометр и стетоскоп обратно в саквояж. Достал длинную ленту кардиограммы и начал изучать её: - Пожалуй, побудете дома еще пару дней и можете считать себя относительно здоровым. Не забывайте! – поднял вверх указательный палец. – Относительно! А потому – никаких нервотрепок! Никаких отрицательных эмоций! – врач начал прощаться, собираясь уходить.
- Я вас проведу, - Сергей направился следом.
Уже выйдя из подъезда, поинтересовался:
- Давно с отцом это случилось?
- Если вы о последнем приступе, - ответил врач, усмехнувшись, - полтора месяца тому назад.
- Полтора месяца, - бормотал Сергей, - и я ничего не знал.
- Мне жаль, что у вас в семье такие отношения, – пожал плечами врач и не подумавший пожалеть несчастного Сереженьку. – А Сергея Васильевича поберегите. Мой вам совет.
- Конечно-конечно, - согласно кивнул Истомин-младший. – Спасибо вам, доктор.
- Да не за что, - отмахнулся врач. – Это моя работа, - и зашагал прочь. Руки на прощанье он Сергею не подал.
7. Глава седьмая
Весь день Сергей провел с отцом.
Истомин-старший порывался встать с постели, но сын, пододвинув кресло к кровати, сел рядом и «поставил ультиматум», сообщив, что будет рассказывать о том, как прошли гастроли, только в случае, если отец не станет нарушать предписанный врачом режим.
Конечно, Сергей не стал говорить, что вернулся в Южную Пальмиру пять дней назад и вместо того, чтобы ехать сразу домой, все эти пять дней не вылезал из постели Звездинской. Собственно, половая жизнь и сексуальные предпочтения Сереженьки в семье никогда не обсуждались. Не стал Истомин-младший и в этот раз рассказывать папе, как и с кем он проводил ночи на гастролях. А вот о знакомстве с Наталкой, жительницей города Льва, рассказал в подробностях. Здесь скрывать было нечего.
