– Ну что, Маркиза, Вы оттаяли? Леша Вас, в конце концов, отогрел?
– Андрей, не заводись, – Лешка лениво развалился на траве, ему явно не хочется скандалить.
– Леша, я не с тобой разговариваю.
– Вот именно, не заводись.
– Ну почему же, Маркиза? Вы приятный собеседник. Я хочу пополнить свой словарный запас уличной брани.
– Не ко мне.
– Ну кто ж мне кроме Вас поможет?
Я уже злилась, но еще сдерживалась:
– Я не желаю Вас учить. Вы умрете глупым и необразованным, сэр!
Вмешался Бахтияр:
– Ребята, вы что, ссоритесь?
– Нет, я прошу Маркизу о небольшом уроке бульварной словесности, а она отказывает.
– Отстань от меня. Обратись к своим женам, они тебя просветят.
– Маркиза…
– Отстань! Меня зовут Анжела.
– Очень приятно. Анжела, ну как насчет урока?
– Пошел ты…
– Ну солнышко, а дальше?
– Андрюха, прекрати, не доставай её.
– Леха, ты не понимаешь. Ей это нравится.
– С чего бы это? – Ироничный тон, удивленно поднятая бровь, – все получилось помимо моей воли, честное слово.
– Тебе льстит мое внимание.
– Да? Да такого самовлюбленного, глупого и наглого болвана я отродясь не видывала. Насколько туп, настолько и нахален!
Бахтияр не на шутку забеспокоился:
– Анжела, перестань.
– Ну уж нет, он получит то, что хотел!
– Анжелочка, джа-джа-джаночка, дорогая, золотая, успокойся.
– Анжела, действительно…
– К черту!
– Анжела, как сестру прошу…
– Милая, не надо, плюнь на него.
Я уже готова была разрыдаться на плече у Лехи, который, успокаивая, обнял меня и прижал к себе, но вдруг со злорадной ясностью увидела как бы со стороны, что я стою в объятиях Лешки. Он меня нежно прижимает к себе и успокаивает. Ведь ты этого хотела. Чтобы Султан узрел что-нибудь подобное. Интересно, какова его реакция?
Сидит и в упор разглядывает нас. Доволен. Чем? Тем, что чуть не довел меня до слез?
– А знаешь, Маркиза, Лешка тебе не подходит! Мы с тобой будем лучшей парой. Выходи за меня замуж.
Я что, сошла с ума? Или у меня галлюцинации? Нет, он просто издевается.
Леха хмыкнул, иронично поднял бровь:
– А ты уверен, что подходишь ей?
– Ничуть не сомневаюсь.
* * *
Подошел автобус, чтобы отвезти нас на обед.
Я не отходила ни на шаг от Демченко, ни в автобусе, где он усадил меня себе на колени и обнял, как собственник, ни в столовой, ни на обратном пути после обеда. Но на поле Лешку у меня отняли. Всех ребят забрали грузить мешки с картошкой на машину, а мы с Олей и Ирой встали на рядок. Белоснежка, даже копаясь в земле, умудрялась выглядеть чистенькой и свежей. Я молча завидовала ей и представляла, как вечером придется стирать кучу грязного белья. Не то чтобы я не любила стирку… нет, я люблю процесс, когда в воду забрасываешь грязное белье, а достаешь чистое. Это сродни волшебству. Жаль только, что стирать вручную намного дольше и тяжелее.
Вот что действительно я не люблю, так это готовить. Можно, конечно, попытаться приготовить что-нибудь вкусненькое, пирог испечь или пирожные, но меня мутит от предчувствия, что надо почистить картошку или лук, порезать капусту. Поэтому я на кухне появляюсь раз в полгода и то – считаю, что это много.
Мы болтали о пустяках и собирали клубни, когда недалеко от нас ребята стали грузить в машину мешки. Прилетела одна небольшая картошка, другая, третья. Это Сережка пытался обратить на себя внимание Ольги. Бэмс! Одна попала в меня. Ну, держись! Я схватила первую попавшуюся. Бац и… ужас! Я промазала…
Сделав вид, что я здесь не при чем, я в панике думала, что же будет… Я промазала, и добро бы просто промазала, так нет! Я попала не в того, в кого метила. Вместо Сереги я попала в Павлова. Он разогнулся, чтобы поставить мешок, и ему прилетело прямо в лоб.
