Потом появлялся через некоторое время с цветами и готовой сказочкой. Да, ты умел рассказывать сказки. А какие письма писал из армии… сказочник…
Когда ты вернулся и узнал, что я вышла замуж… Ты специально рассказывал всем, что я тебя бросила? Ведь ты же знал, как я боялась сплетен. Мне писали мои подружки: «Оказывается, у вас с Федотом был та-а-акой роман! Это правда? Он грозится тебя убить!»
Отомстил, да? Расписал всё в подробностях. Мои родные крестились левой пяткой:
– Слава Богу! Бог отнёс, а то бы вышла замуж. Форменный бандит… Ну яблоко от яблони не далеко падает, нашла, с кем связаться…
А я училась жить без тебя…
Да, я успешно сдала и выпускные, и вступительные экзамены, и поступила в Автодорожный институт. Батя отвёз меня в Москву, поселил в общежитии и уехал, помахав на прощание рукой из окна троллейбуса.
Всё… Одна… Совсем одна в чужом городе… Посреди дождя и промозглых сумерек.
Вернулась в общежитие. Голые матрасы… Даже белья не выдали… А я, дура, не взяла с собой. В шкафу висит солдатская шинель. Интересно, чья?
Темнеет…
Штор нет, да и лампочки тоже… да-а… Чёрт, и замка в двери нет!.. Всё-таки дверь я умудрилась закрыть на швабру и уснула, свернувшись калачиком на голом матрасе под солдатской шинелью, долго оплакивая и жалея себя. Нет, не это видела я в своих мечтах…
* * *
Ба-бах!..
Я проснулась от того, что упала швабра.
Уже утро…
– Привет! Нас сюда направили. Тебя как зовут?
– Анжела…
– Оля. Это Ира. А что, замка нет? И света тоже нет. Ирка, ты постельное взяла? Мне мать положила, а я выбросила, чтобы не таскаться. Не думала, что здесь такая дыра. Ты здесь поступала?
– Нет.
– А-а-а, тоже по спецнабору?
– Ага.
Ира стоит, осматривается и молчит, пока Ольга тараторит. Обе светленькие, но Ольга в своём белом костюмчике как Белоснежка, как солнечный лучик, а Ира в джинсах и свитере, с длинным хвостиком светлых волос, больше похожа на мышку-норушку.
– Ты здесь долго?
– Со вчерашнего дня.
– Ну и как?
– Паршиво.
– Как еще в колхозе будет, неизвестно. Пойдём, по магазинам погуляем.
* * *
На следующий день всех скопом вывезли в один из подмосковных колхозов на уборку картошки, расселили в бараках. Мы с Ольгой и Ирой попали в комнату, где было восемь девочек, остальные были рассчитаны на двенадцать-четырнадцать человек.
Спецнабор… Представительницы всех национальностей со всей страны. Русские, хохлушки, казашки, якутки, татарки, грузинки, башкирки… опять бетономешалка! Все разбились на группки. Самое интересное: не по национальностям. Русские девчонки, якутки оказывается все из Якутска, и ещё примкнули к ним сибирячки из Кемерово; русские и армянки, грузинки – вместе поступали. Башкирки, казашки и опять русские, с Урала. Такое подобие землячества. И у парней – то же. Пока никто не скандалит. Я внимательно наблюдала, что же будет дальше. Наблюдала неделю, две, три, пока не надоело. Никто никого за волосы таскать не собирался, никто никого не материл, не проклинал. Кипятильники, сахар, варенье кочевали из комнаты в комнату, как и плойки, утюги. Приезжали родители из Подмосковья, из Москвы, пирожки и печенье везли для всех девочек в комнате.
Бедная моя тетушка получила бы разрыв сердца при виде этих «пустодомок». Ну что ж, везде свои порядки. Будем учиться жить по новым правилам.
…Опять началось. Снова на кого-то налетела.
– Извините пожа…
…Чёрт! Он! Да нет… но похож… да нет… Разве что роста среднего и широкие плечи, как у Федота. И ещё взгляд такой же наглый. Стоит, нахально меня разглядывает.
