– Сергей пошел к себе. Из-под приотворенной двери комнаты пробивался неяркий луч света. Он осторожно приоткрыл дверь и с замиранием сердца остановился.
Его комната, за время отсутствия, ничуть не изменилась. Так же стоит у стены платяной шкаф, у противоположной стены – кровать, а около окна – письменный стол.
На столе стоял подсвечник с горящими свечами. Капли расплавленного воска медленно стекали по свечам, постепенно застывая. От этого казалось, что они плачут жгучими горячими слезами. Как бы о чем-то скорбя и тоскуя, о чем-то, только им одним известном…
Ровное пламя мягко освещало небольшую комнату Сергея, наполняя её с детства знакомым уютом и спокойствием.
Горничная ещё не закончила застилать кровать.
Пластичная, соблазнительная фигурка Дуни, плавно изгибалась при взбивании подушки, вызывая восхищение и смутное желание в душе Сергея.
Свет от свечей падал на сосредоточенное лицо девушки, подчеркивая приятную красу, простой русской деревенской красавицы.
– Где ж таких красавиц выращивают? – решал прервать молчание Сергей.
– Ой, Сергей Григорич, – проговорила вздрогнувшая Дуня, – вы меня испужали.
– Неужели я такой страшный? – с легким лукавством в голосе спросил Сергей.
– Не, шо вы, – простодушно ответила Дуня, – вы симпатишный.
– Так чего ж испугалась?
– Маленько задумалась о своем.
– Так ты не ответила на вопрос. Где ж таких красавиц выращивают?
– Шо я, растение, какое, шо б меня выращивали?
– Конечно ты не растение, но ты так же прекрасна и свежа, как куст чудесных роз, распустившийся в сказочных садах Семирамиды.
– Вы надо мной смеётесь наверно, Сергей Григорич, – слегка зардевшись от смущения, проговорила Дуня.
– Нет, правда. Но ты не ответила. Откуда ты, красавица?
– Да я нашенская, из Льговского уезда.
– Уезд по городу Льгову назван?
– Да, кажись так.
– Интересно, почему у него такое название?
– Бабы сказывают, шо какой-то князь построил этот город для жены – Ольги, вначале город так и называли «Ольгов», но потом буква «о» потерялась и его, тапереча называют «Льгов».
– Да, красивая история, но наверно это просто сказка.
– Мне не ведомо, что слыхала от баб, то и сказываю.
– Так ты что, из самого Льгова?
– Нет, я из села.
– Что за село такое?
– Верхней Груней кличут.
– Небось, и жених у тебя есть?
– Есть, – сильно покраснев и потупив взор, произнесла Дуня.
– Ты его любишь?
– Это у господ – любовь, а у нас, как отец с маткой скажут, так и будет.
– Что ж, тебе жених совсем не нравится?
– Отчего, нравится, он симпатишный.
– Так чем же ты не довольна?
– Мы всем довольны, нам роптать не положено.
– Когда ж свадьба?
– Сватали на Покров.
– Так сейчас война с Германией началась, наверно жениха в армию призовут.
– Нет, не призовут.
– Это почему так?
– Он первенец, старший сын в семье. Мне бабы сказывали, что старших сыновей не берут в армию.
– Ишь, какая грамотная.
– Нет, я малограмотная, но мир не без добрых людей, вот оне то мне все и растолковали, – проговорила Дуня, заканчивая застилать кровать, – Всё, Сергей Григорич, можете ложиться почивать, а я пойду, дел ещё много надо переделать.
– Постой, поговори ещё со мной.
– Нет, Сергей Григорич, мне ещё много дел по хозяйству, а уже ночь на дворе.
С этими словами Дуня вышла из комнаты, оставив Сергею подсвечник с горящими свечами.
Сергей взял в руку подсвечник со свечами и медленно вышел из комнаты в коридор, провожая заинтересованным взглядом прелестную фигурку быстро удаляющейся горничной.
