– Здравствуй! Это я!
– Здравствуй!..
Мы договорились встретиться в шесть часов возле речного вокзала. Она работала недалеко от него. По дороге я зашел на базар и купил цветы. Почти у самого выхода кто-то окликнул меня. Услышав своё имя в незнакомом городе, я нерешительно остановился, всё ещё думая, что окликнули не меня, но рядом в торговом ряду, мой сосед по номеру в гостинице Кальо из Эстонии приветливо размахивал тюльпанами. Я подошел к нему.
– Послушай, зачем ты покупал цветы? – сказал он со своим прибалтийским акцентом. – Да разве это цветы? Одно название. Веники. Бери у меня. Бери, сколько надо. Вот, выбирай!
Он широко развел руками, показывая свой товар, но я отрицательно покачал головой. Тогда он нагнулся над прилавком, без слов забрал у меня тюльпаны, которые, думаю, были нисколько не хуже, чем у него, и небрежно бросил их в ящик позади себя. Из стоящих в стеклянных банках с водой гвоздик придирчиво отобрал несколько штук и протянул мне:
– Возьми! Вот теперь порядок. Такие цветы не стыдно дарить.
– Спасибо, Кальо! – поблагодарил я эстонца.
– Не стоит, – отмахнулся он. – Может быть, где-нибудь вместе поужинаем?
– Не могу. Мне надо встретиться с одним человеком.
– Ну, и прекрасно, – воскликнул Кальо, – тогда поужинаем втроем.
– Думаю, это у нас не получится.
– А-а, – заговорщически подмигнул он, – подозреваю, что этот человек – женщина.
– Ты правильно подозреваешь, – улыбнулся я.
– Что ж! Желаю удачи! Вечером увидимся!
– Обязательно…
Теперь я пытаюсь вспомнить, какие мысли и чувства наполняли меня в минуты ожидания её у речного вокзала, обращаюсь к памяти, прислушиваюсь к сердцу, что оно скажет. Думаю о том, почему я решился на эту поездку. Чего ждал от неё? На что надеялся? Оборвать последнюю нить к прошлому, встретившись, вместе, по обоюдному согласию, отречься от минувшего, похоронить в общей могиле её и мою боль? Но что там ни было, многие наивные помыслы и даже мечты мгновенно разбились вдребезги, когда я ступил на перрон её города. Осталось лишь одно-единственное желание – увидеть её, а там будь, что будет.
Её я заметил еще вдалеке, хотя и не знал, с какой стороны она должна подойти. В белом расстегнутом плаще, с распущенными волосами она торопливо пересекала площадь, с беспокойством поглядывая по сторонам. Я шагнул навстречу и в волнении не заметил её протянутой руки. Мы долго молча смотрели друг на друга, словно пытались понять, что изменилось в нас за прошедшие годы. Глаза её лучились потаенной радостью, в них играли такие знакомые мне огоньки. Она была всё та же, дорогая и единственная, но теперь отчаянно далёкая от меня.
– Я рада, что мы опять вместе, – тихо произнесла она, перебирая в руках гвоздики.
Она отпросилась с работы всего на несколько минут и потому очень спешила. Может быть, для нас это было и лучше: пусть уляжется волнение, надо было успокоиться. Я проводил её до работы, и мы условились в семь часов вечера встретиться на том же месте у речного вокзала.
Никогда за последние годы я не чувствовал себя таким счастливым, как тогда. Несмотря на то, что небо обложили темные свинцовые тучи, крепчал ветер, и волны, бегущие к набережной, отливали металлическим блеском, мне казалось, что вокруг необыкновенно светло, радостно, даже дома смотрели по-другому, будто улыбались большими окнами.
Я думал о том, как сегодня вечером мы придем с ней вдвоем на эту набережную. Тогда я обязательно скажу ей, что буду любить всю жизнь, ничего от неё не требуя, и буду счастлив, если она в своей жизни будет счастлива. Я отдам ей всю нежность, на которую способно моё сердце.
