Вот пчёлка нектар собирает. Ах, какая она труженица! Вот непоседа…
Вот муравей маленький огромную соломинку тащит, упирается, старается, до дому спешит. Тоже труженик! Да ещё какой! Геракл! Вот молодец!
Букашки разные ползают… жучки… паучки… козявки…
Божья коровка чудесная свои прелести показывает.
Дятел-работяга ствол долбит. Скоро дыра в дереве насквозь будет.
Вот милая кукушка кукует… говорит что-то кому-то… рассказывает о чём-то…
Солнышко светит… Ветерок шумит… Водичка в реке блестит…
Небо голубое… облачка беленькие… Даль безмерная…
А вот коршун кого-то зло высматривает… оттуда… с неба… поймать хочет…
А может… это ястреб… орёл… беркут… или другой какой хищник…
Очевидное сумасбродство
А дело бывало – и коза волка съедала.
Русская пословица
Кульков уже час целый лежал. Или даже два… Может, три…
Маялся. Ворочался. Ругался. И на себя… и на других…
Пытался уснуть. Но не получалось. Хоть ты тресни.
Наконец повезло, бог смилостивился, – задремал истерзанный страшными думами Василий Никанорович, провалился в убегающую от него бескрайность.
Стало свободно и легко. Невесомо даже.
Пропало ощущение тяжести.
Полетел он куда-то в неизвестность… как листик… как травинка… как былинка… как пушинка…
И приснился ему сон… увлекательный такой… из детства…
Будто маленьким мальчиком бегает он по полянке зелёненькой, ловит бабочек сачком марлевым на длинной-предлинной ручке, показывает их маме и папе.
Бабочки красивые, цветастые, крылышки у них узорчатые, все в крапинках, в полосках и в загогулинках чудных-пречудных, усики длинные-предлинные.
Одна, самая красивая, самая обаятельная, самая привлекательная, подлетела к нему, к Васе, на носик села: усиком щекочет, лапкой скребётся, глазки приветливые у красавицы диковинной, а левым подмигивает малышу, как бы говорит: ну, здравствуй, мальчик-с-пальчик добрый.
Вася радуется. Он счастлив.
Ой, бабочка с ним разговаривает… как подружка верная…
И любимые родители рядом с ним. Они тут. Они вот.
Он к ним тянется, прижимается, ласкается.
Они гладят его, целуют, милуют, лелеют, тискают, души в нём не чают. Нежные слова говорят. Золотцем! Солнышком называют.
Хорошо-то как.
Всем хорошо. И ему, и родителям, и бабочке.
Ой, как славно. Ой, как приятно. До умопомрачения.
Всем приятно. Всем-всем.
Малышу в первую очередь. Он счастлив. Безмерно.
Мама и папа тоже безумно счастливы. Очень и очень.
Они улыбаются. Они безрассудно горды и безмерно рады.
У них сынок есть! Вот он, с ними рядышком.
Они пылинки с него сдувают, соринки стряхивают, волосинки собирают. Веером обдувают. Опахалом обмахивают. Чтоб ему не жарко было.
По головке вновь и вновь гладят, в который уже раз целуют нежно: то в щёчку, то в лобик, то в губки, то в шейку, обнимают, тешат, жамкают, боготворят, наслаждаются своим сокровищем, по попке хлопают… но не со зла, а так… любя и обожая безумно.
Вокруг всё зелено. Всё красиво. Бесподобно.
Лужайка. Горы в дали несравненной. Лес. Небо голубое.
Птички носятся. Облака плывут. Цветы яркие. Трава сочная.
Лягушки квакают: ква-ква.
Дятел где-то по дереву колотит: тук-тук, тук-тук, тук-тук.
А кто-то ему отвечает: кто там… кто там… кто там…
Возле ног стрекозки игриво порхают, крылышками своими прозрачными шелестят; воробышки сражаются: прыгают, резвятся, в земле копошатся.
Кузнечики стрекочут. Жучки, букашки ползают. Мураши без устали работают, трудятся.
