– Ну, ты чего… Я же пошутила…
– Иди в Кривое Зеркало подрабатывать, – она окончательно насупилась.
– Ну, иди ко мне…
– Сама иди. В жопу.
– Ты меня выбрала?
– А ты думаешь я просто так тут около тебя сижу уже десять минут с дебильной восторженной рожей?!
– Ну всё-всё… Значит договорились! – Перемирие было заключено через почёсывание пуза.
Мы попрощались с Денисом, обговорив время, в которое приедем забирать детей. Погладили Остина через сетку. Кивнули Марго – та сдержанно прикрыла чёрные глаза в ответ. Обратно ехали в сумбуре. Я не могла прийти в себя, но однозначно была в диком восторге. И одновременно в ужасе. Ведь я решилась на первую в своей жизни собаку.
До этого я знала только одного пса в семье – старого лохматого дворянина по кличке Бим, который насквозь прокусил мне левое предплечье.
Как-то раз, будучи летом у бабушки, пятилетняя я выпросила разрешения вынести собаке миску с едой. Схема подачи еды была такая: шваброй загребаешь к себе собачью миску, вытягивая её из зоны поражения радиусом в длину собачьей цепи, вываливаешь в неё из тарелки еду, и задвигаешь той же шваброй обратно. Пока я возвращала миску неудобной и большой для пятилетки шваброй, на землю выплеснулся кусочек хлеба. Я же не могла позволить собаке есть с земли. Бросив швабру, я пошла спасать собаку от плохих манер. За что и была покусана.
Стою, значит, молча. Изумлённо пялюсь как 10 килограмм собаки висит у меня на руке. После того, как Бим понял, что я прониклась уроком, он молча отвалился и посеменил продолжить трапезу. По руке стекала ручьём кровь. Я очень долго объясняла бледно-зелёной бабушке, что Бим не виноват – всю дорогу, что меня тащили в больницу (она у нас на соседней улице была буквально). Врач дырки зашивать не стал, решил не рисковать профессиональным инструментом – руками, ибо я кусалась не хуже Бима. Я вообще не доверяла местным врачам, и при этом была очень любопытным ребёнком с неразвитым инстинктом самосохранения, обожавшим всякие стройки, подвалы, руины, гаражи. Поэтому у меня с детства осталась масса классных незашитых шрамов и рубцов. Мозгов не осталось. Бояться всех подряд собак я не начала, не знаю почему. Видимо, всё дело в тех самых отсутствующих мозгах и инстинкте самосохранения.
Потянулось время. Нужно было привить котов, потому что щенки росли на улице. Не хотелось приобрести нового друга в обмен на двух старых и посмертно. Мир вокруг словно замер в ожидании, и я вместе с ним. Не успела я состариться, как пришло время забирать детей. Я решила, что заберу двоих – парня и Бледную. Парня я приметила в подарок родителям. И это была одна из самых хреновых идей в моей жизни. Дарить живое существо без согласования с одаряемым (или всеми одаряемыми) – очень глупо, и может привести к самым плохим последствиям.
Несколько месяцев назад они вернули заводчику щенка алабая. Мама так хотела его, так любила… Он прожил у них всего пару месяцев. Пока мама не поняла, что Агат глухой.
– Я его зову, а он не оборачивается. А когда подхожу к мордочке, сразу хвостиком виляет… Ветеринары сказали, что на одно ухо он полностью глухой, а на второе на 90%.
– Ну, и что? Нельзя оставить как есть? – у мамы на глазах навернулись слёзы.
– Они сказали, что это слишком опасная порода для такого брака… Когда он вырастет, он не сможет воспринимать на слух ни команд, ни криков, может случайно перепутать кого-то из своих и порвать… Даже детей…
